Она приняла душ и воспользовалась дорогим лосьоном с изысканным ароматом. Сменила прическу: распустила волосы и уложила их на пробор. Стерла вечерний макияж и нанесла более нейтральный, без теней и туши, чтобы не размазался в первые минуты и не потек по лицу черными полосами. Ася готовилась к ночи так внимательно и трепетно, будто она должна была стать ее первой в жизни. Решение, которое она еще не приняла, нарочно оставляя себе путь к отступлению, могло стать самым ответственным в ее жизни. Тем, которое изменит вообще все. Наконец, она одела платье, завершая свои сборы.
Потом она подошла к телефону и еще несколько минут гипнотизировала его взглядом, но все же медленно сняла трубку и набрала триста восьмой номер. Константин ответил после третьего гудка.
-Ты один? – зачем-то спросила Ася и даже зажмурилась, осознав нелепость своего вопроса.
-Да, - ответил Константин без намека на смех.
Ася глубоко вздохнула, выдохнула и повторила еще несколько раз, наконец произнеся:
-Я иду.
Глава 14.
На этаж выше она поднялась без раздумья. И постучалась в дверь уверенно. А когда Константин открыл, то вся уверенность разом ее покинула, а в сердце зародилось юношеское волнение, которое могла бы испытывать, например, непорочная девушка в свой первый раз. Но Ася уже давно вышла из той категории, а волнение все же унять не могла.
Сердце заходилось в бешеном ритме. Казалось, кто-то резко выкачал кислород, ведь она едва могла дышать. Константин не торопил, не звал и не принуждал зайти в его номер. Он отступил в сторону, как бы приглашая войти, но оставляя за Асей последнее слово.
Она шагнула к нему. Зашла и замерла, едва услышала, как щелкнул замок на двери. Ее била крупная дрожь, мысли путались, а волнение достигло своего пика.
Руки Константина легли ей на плечи, прошлись по ним, опустились до предплечий по оголенной коже. Ладони их соприкоснулись, пальцы переплелись.
-Ася, тебе нечего бояться, - прошептал Константин, - здесь не случится того, чего ты не захочешь. Ты мне веришь?
-Да, - едва слышно ответила Ася.
Константин откинул волосы, рассыпавшиеся по ее плечам, и перекинул их на одну сторону, открывая доступ к шее. Его горячее дыхание обжигало. Губы прильнули к шее, и россыпь мурашек мгновенно проступила на ее коже, а по телу прокатился мощный разряд. Он обнял ее, накрыл рукой грудь и сжал, позволяя шелковой ткани скользить между пальцев. Губы двинулись к плечу, покрыли короткими, будоражащими поцелуями каждый сантиметр кожи и вернулись к шее. Двинулись выше, и, когда Ася невольно повернула голову, прошлись по скуле. Рука ласкала грудь сквозь платье, поцелуи сменялись успокаивающим шепотом, и с каждой секундой Ася все больше расслаблялась.
Медленно Константин развернул ее лицом и, наконец, приник к губам. И чувственный, нежный поцелуй слишком скоро стал приобретать оттенки страсти. Язык вторгся в ее рот, прошелся по небу и скользнул по ее плоти. Ладони обхватили ее лицо, ласкали шею, ища шелковый узелок. Пальцы потянули ткань, бант развязался, и ворот платья под легким напором рук скользнул вниз, обнажая грудь.
Ася задохнулась от неожиданности, все случилось слишком быстро. Но Константин уже покрывал влажными поцелуями ее ключицы, спускаясь ниже, пока губы его не накрыли твердую горошинку.
-Боже мой, - простонала Ася.
Константин обвел языком упругий сосок, слегка прикусил, и Ася вздрогнула будто от удара током. Он приласкал бугорок вновь, и вновь прикусил, но на этот раз Ася громко простонала, выгибаясь и поддаваясь этой изысканной ласке. Губы Константина скользнули к другому полушарию. Затем медленно он вернулся к Асиным губам, осторожно подталкивая, направляя ее к спальне.
Она совершенно потеряла связь с реальностью. Поняла, что они возле кровати лишь когда прохладная простынь коснулась ног. Константин подцепил пальцами шелковую ткань, едва державшуюся у Аси на теле лишь за счет их с ним близости, и спустил платье к ее ногам, нарочито скользнув кончиками пальцев по бедрам. Он не смог сдержать свой порыв и опустился на колени, приникнув к Асиному животу, спускаясь ниже, к кромке нижнего белья, собирая пальцами кружевную ткань, целуя каждый открывшийся миллиметр кожи, но дразня, возвращал все в прежнее состояние. Он разрывался между желанием продолжить изучать ее в этом месте или вернуться к молящим о ласках губам.