— Буду, — сунув руки в карманы брюк, рыкнул он и, подойдя ближе, присел передо мной на корточки. — Никогда ни за кем не бегал, а с тобой вот всё иначе.
— Что так? — сложив руки на груди, поинтересовалась я.
— Запала, — коротко бросил он и, привстав, сел рядом. — Ларка, давай мириться, а?
— А я с вами Максим Иванович вроде и не ссорилась, — пожала я плечами и, тут же подняв палец вверх, поцокала языком: — А нет, я и забыла. Вы же меня вчера чуть не…
— Глупая, — перебил он меня, облокотившись локтями на колени и глядя в землю под ногами. — Что ты так рвёшься в эту Москву? Оставайся... За мной, как за каменной стеной будешь.
— А тебя не смущает, что я тебя не люблю? — покосившись на него, уточнила я.
— Тьфу ты, — встрепенулся Макс и, развернувшись ко мне лицом, рявкнул: — Что ты себе напридумывала? Любовь, морковь…
— Ну-у, — растерянно протянула я. — Ты сам сказал, что любишь…
— Так и есть, — перебив, кивнул он. — Но речь сейчас о тебе. Что для тебя любовь?
— Ну, я не знаю, — задумчиво буркнула я. — Доверие, симпатия, понимание, забота, общие интересы…
— Сама то поняла, что назвала? — хмыкнул Макс и, загибая пальцы, начал перечислять: — Я тебе как минимум нравлюсь, вот тебе и симпатия.
— Но…
— Не перебивай, — буркнул он и продолжил: — Заботу я тебе гарантирую, хоть завтра в ЗАГС пойдём.
— Нет…
— Да постой ты, — психанул он и, придвинувшись ближе, схватил меня за руки. — Доверие и понимание придут со временем.
— Мы же не в каменном веке! — вырвав руки, вспылила я. — Ты добиваешься силой. Где гарантия, что и в семье так не будет. А ухаживания, романтика, поддержка?
— Телячьи нежности? — скривившись резюмировал он и, глянув исподлобья, заметил: — Ты ещё кое-что забыла.
— Что? — буркнула я, понимая, что не достучусь.
— Страсть Лара, — недвусмысленно посмотрев на мои губы, тихо проурчал Макс. — Дай мне шанс, и всё у нас получится.
— Грош цена твоей любви, — фыркнула я и так же, как он недавно, загибая пальцы, перечислила: — Ты самоуверенный, упёртый, не считающийся с моими чувствами, мнением и мечтами баран.
— Грош цена, говоришь? — зло прошипел он. — Ну что же Лариса, не хотел я тебе это рассказывать, но похоже придётся.
— О чём ты? — растерялась я, предусмотрительно вскочив с лавочки и отойдя к забору.
— Твой отчим занял денег у моего отца.
— Когда? — опешила я.
— Почти год уже, — тоже встав, приблизился Макс. — А отдавать не торопится, и мать твоя об этом не знает.
— Много? — судорожно сглотнув, недоверчиво уточнила я.
— Ему тогда на машину не хватало, — загадочно протянул Макс, а я, ахнув, прикрыла рот ладонью.
— Но при чём здесь я? — без особой надежды, проблеяла я.
— Сама подумай, — подойдя вплотную и взявшись рукой за прутья ограды за моей спиной, вкрадчиво намекнул он.
— Отчим брал, с него и спрос, — заикаясь, буркнула я.
— Ну не знаю, — склонившись к моему лицу, прошептал Макс. — А вдруг он работу потеряет? Помнишь же, кем работают мои родители? А скоро еще малой приплюсуется...
— Это подло, — прошипела я, пытаясь отойти, но Макс отгородил мне путь, взявшись за ограду и другой рукой.
— На войне и в любви все средства хороши, — обжигая дыханием, прошептал мне на ухо.
— Ты объявляешь мне войну? — гордо вздёрнув подбородок, огрызнулась я.
— Хотел любовь… — пожал он плечами и, отстранившись, посмотрел мне в глаза и улыбнулся. — Война в мои планы не входила.
— Какой же ты всё-таки… — прошипела я, но глянув через его плечо, заметила выходящую из здания Ирину Тимофеевну.
— Ларочка, — окликнула она меня, и Макс тут же отступил в сторону. — Идём, деточка, я освободилась.
— Я провожу, — шагнул вслед за нами Макс.
— Не стоит, Максим Иванович, — с нотками металла в голосе пропела Ирина Тимофеевна. — У нас с Ларочкой планы.
— Ещё увидимся, — скрипнув зубами, бросил Макс и, резко развернувшись, ушёл в сторону школы.
Глава 5
Лариса
— Ну, что, — спрашивает Ирина Тимофеевна, стоит Максу скрыться внутри здания. — Сначала за твоими вещами сходим или в магазин?
— Я, пожалуй, домой пойду, — пиная носком невидимый камушек, бурчу я.
— Та-а-ак, — тянет слишком проницательная учительница. — Что он успел тебе тут наговорить? Запугал?
— Нет, — краснею, по ощущениям даже там, где заметить сложно.
— Идём, — командует, поджав губы и, не дожидаясь моей реакции, добавляет: — По дороге расскажешь.