— Смотрите, как ей мозги промыли! — обличающим жестом указала на неё блондинка, — Не знает, что в собственной стране творится!
— Вам-то откуда знать? — возразила принцесса, — Вы «в моей стране» хоть раз были?
— Мой муж под Исценой погиб! — вмешалась еще одна дама, укрытая черным вдовьим покрывалом, — И если вы не поклоняетесь Зверю, то почему же вы его убили?!
— Может быть, потому что Исцена — данаанская земля, куда асканийцы пришли с войной?..
Уже говоря это, Линетта поняла, что допускает фатальную ошибку.
— Вы все слышали! Данаанцы говорят, что хотят мира, но сами претендуют на наши земли!
— Они ненавидят нас! Они хотят уничтожить веру в Эормуна!
— Всю историю они желали нам зла!
Дамы говорили, перебивая друг друга, и Линетта не могла даже вставить слова. Она быстро перестала понимать, кому конкретно принадлежала какая фраза.
— Даже сейчас, говоря, что желают мира, они готовят новую войну!
— Данаанцы никогда не желали войны! — отчаянно возразила принцесса.
— Тогда почему вы убили моего мужа? Почему вы его убили?!
К тому моменту скандал привлек внимание широкой толпы. Чуть улыбнувшись, вдовствующая королева повела рукой, спуская элитных гончих. Темноволосая красавица, сидевшая в кресле рядом с ней, подалась вперед:
— Семибожие у данаанцев в крови! Это вы создали Правление Зверя, и ничего странного, что вы мечтаете вернуть его.
— Она даже не понимает, что при Правлении Зверя ее саму принесли бы в жертву! — рассмеялась немолодая женщина в соседнем кресле, — Им ведь не рассказывают о рабстве Беев и смертях Винов! Они считают, что при Звере были бы высшей нацией.
— Возмутительно! Да примешь чужака как брата…
— Их нация неспособна это понять!
— Служение Зверю у них в крови!
— Да не поклоняемся мы Зверю! — в отчаянии Линетта повысила голос, — Мы поклоняемся ШЕСТИ Богам!
— Вы все слышали! Она пришла сюда, в сердце Эормуна, чтобы осуждать нашу веру!
— Данаанцы всегда хотели запретить веру в Эормуна!
— Они ненавидят нас!
— Они хотят заставить нас служить Зверю!
— Новое Правление…
Исполненные животной ненависти голоса сливались в единый неразличимый гул. Изо всех сил старалась Линетта сохранять видимое спокойствие и не затыкать уши. Но с каждой попыткой её объяснить, что в Данаане поклонение Зверю запрещено так же, как и в Аскании, её собеседники сами все больше походили на демонов.
Казалось, еще немного, и их глаза засветятся синим.
— Вы всю историю стараетесь забыть, что Эормун освободил вас от Зверя! — обличающе воскликнула брюнетка.
— Мы почитаем Эормуна как героя! — возразила Линетта.
И тут женщина с вдовьим покрывалом подошла ближе, так что Линетта почувствовала на себе брызги слюны, когда она почти прорычала:
— Тогда почему вы пришли в Исцену убивать наших мужей и сыновей?! Почему?! Разве не ради того, чтобы принести туда веру в Зверя и восстановить его правление?!
И тогда Линетта совершила еще одну роковую ошибку. Увидев перекошенное от священного гнева лицо в некомфортной близости от себя, она рефлекторно попыталась оттолкнуть женщину рукой.
Эффект превзошел все ожидания. Взвизгнув, вдова отшатнулась назад и рухнула на пятую точку.
— Она меня ударила! Вы все видели, она на меня напала!
— Данаанцы опять пришли, чтобы нападать на нас! — откликнулся кто-то.
— Кто поверит, что они не хотят войны?!
А между тем, к громогласным женщинам добавился другой фактор. Несколько хелендов протолкались вперед, заслонив собою упавшую вдову. Стоявший впереди Леланд грубо ухватил Линетту за плечо.
— Немедленно принесите даме извинения! — потребовал он.
— Извинения?! — возмутилась принцесса, — Меня здесь оскорбили, а не…
— Да она смеет оправдываться!
— Сама что о нас говорила!
— Твердила, что мы раненых добиваем…
И тут яростные речи асканийцев вдруг оборвал сильный мужской голос:
— Прочь с дороги!
Как будто тени зажили своей жизнью, шевелясь на грани восприятия. Неясный шепот внушал суеверный страх.
А народ уже расступался перед стремительно приближавшимся Ингваром. Синие демонские глаза, казалось, пылали от гнева. До побелевших костяшек сжалась рука на рукояти меча.
— Хеленд Ар’Леланд! Вы стоите неподобающе близко к тому, что принадлежит мне!
Медленно, демонстративно рыцарь выпустил Линетту, и принцесса поспешила шмыгнуть за спину мужу. В иной ситуации она непременно высказалась бы по поводу «того, что принадлежит».