В один из вечеров, уже после окончания очередного урока, я обратил внимание на приютившийся в дальнем углу необычный столик, на который раньше не обращал внимания. Небольшая квадратная столешника, расчерченная в узор из чередующихся между собой чёрных и белых квадратов, удерживалась витой позолоченной ножкой. На столешнице параллельно друг другу были аккуратно расставлены два ряда изящных маленьких статуэток, вырезанных из чёрной и белой кости. Я подошёл поближе и стал их с любопытством разглядывать.
Фигурки напоминали две армии, замершие на поле боя перед началом смертельной битвы. Особенно мне понравились Светлые. Впереди выстроились в ряд фигурки воинов, вооружённых щитами и короткими мечами, они были похожи между собой, и в то же время невозможно было найти двух одинаковых. В самом центре войска располагался Король, в парадной мантии и при короне, но с боевым мечом в руке; как и полагалось монаршей особе, его фигура была выше остальных. По левую руку от Короля располагался Маг — настоящий боевой маг, весь увешанный защитными и атакующими амулетами, крепко сжимающий в руке посох, который так же являлся грозным оружием. Это пару полководцев прикрывали с боков два Всадника — оба в полном рыцарском облачении, но почему-то, как я отметил с невольной улыбкой, с короткими турнирными копьями в руках. И, наконец, на флангах с обеих сторон располагались боевые Слоны с длинными бивнями и невысокими башенками на их спинах, где прятались погонщики и стрелки.
Выстроившаяся напротив армия Тёмных являла собой полную противоположность светлому войску — не только цветом, но и внешним видом. Места воинов занимали уродливые твари — то ли гоблины, то ли тролли, в длинных как у обезьян передних лапах они сжимали какое-то неизвестное мне оружие, похожее на зазубренные крюки. И у меня не найдётся нужных слов для описания чудовищ, несущих на себе Всадников и заменявших в тёмной армии Слонов. Чёрный Король выглядел суровым, но совсем не страшным, и он словно терялся на фоне располагавшегося рядом Мага. Величественный Тёмный некромант, чем-то неуловимо похожий на моего Учителя, словно бы излучал могущество и тёмную силу, и сразу было ясно, что главный здесь он, а совсем не Король, являвшийся для Мага всего лишь послушной игрушкой.
Я долго и внимательно рассматривал фигурки, не решаясь дотронутся ни до одной из них.
— Что это такое, Учитель? — спросил я наконец.
Он отвёл свой немигающий взгляд от полыхающего в камине причудливого разноцветного пламени и всем телом слегка развернулся в мою сторону.
— Это шахматы. Игра правителей и полководцев.
— Эта игрушка учит выигрывать сражения? — с сомнением в голосе спросил я.
— Ну, не совсем так. В том мире, где изобрели эту игру, её иногда называют «гимнастикой для ума». Тебя ведь учили фехтованию?
— Разумеется, — ответил я. — Я ведь сын рыцаря.
— Ну, тогда наверняка твой наставник подолгу заставлял тебя неподвижно стоять и держать меч, или просто тяжёлый камень в вытянутой руке?
Я кивнул, вспомнив, как мышцы по несколько дней болели после подобных упражнений.
— Эти тренировки сделали тебя искусным фехтовальщиком? Разумеется, нет. Но они придавали твоим мышцам силу, а руке — твёрдость. Так и с шахматами. Они учат терпению, хладнокровию, умению просчитывать свои действия на несколько шагов вперёд и предугадывать замыслы противника. Незаменимые качества как для правителя, так и для полководца. Если хочешь, я научу тебя правилам этой игры.
Я, ни мгновения не раздумывая, согласился. По указанию колдуна я передвинул шахматный столик поближе к камину, действуя медленно и осторожно, чтобы не потревожить ни одну из фигур.
— За кого будешь играть, за Светлых или за Тёмных?
— За Светлых! — без колебаний ответил я. — Только за Светлых. Всегда.
Он лишь усмехнулся в ответ.
— Тогда за тобой право первого хода. В шахматах всё как в жизни. Первыми начинают Силы Света. А побеждает в итоге тот, кто окажется умней и сильней.
С тех пор наши ежедневные занятия заканчивались шахматной партией.
Меня изредка продолжали мучить ночные кошмары. В одном из них я оказался пешкой, ничтожнейшей шахматной фигурой в руках неумолимых богов. Я был частью большой игры, микроскопической пылинкой на огромном поле в миллионы клеток с тысячами других фигур, лица каждой из которых были мне знакомы. В этой игре я всего лишь пешка, и не могу отступать, всё, что мне дозволена правилами игры — движение вперёд и только вперёд. И я медленно, но неутомимо — шаг за шагом, клетка за клеткой — двигался по доске, боковым зрением отмечая, как рядом со мной то появляются, то исчезают смутные силуэты. Я не видел доску целиком, только несколько квадратов впереди и сбоку от себя. Чёрные силуэты с перекошенной злобой лицами налетали на меня, пытаясь остановить, но каждый раз откуда-то сзади и сбоку появлялся кто-то из моих бывших родственников или друзей, грудью принимая предназначенный мне смертельный удар.