Леопард посмотрела на себя. Старые и свежие ушибы пятнами покрывали один бок и проходили по животу на второй. К ее удивлению, простынь прикрывала нижнюю половину тела – неожиданное потворство скромности.
Мягкая ткань стерла кровь с ее лица. Сильные руки снова вправили нос и, наконец удовлетворенная результатом, воин отклонилась назад.
- Ну, никаких переломов я не нашла. Только ушибы. Она натянула шелковую простынь до плеч гладиатора, оставив сверху руки, и встала.
- Я сожалею. – Гладиатор выдавила слова. Собственный голос странно звучал для ее ушей – более глубокий и грубый, чем она помнила.
Воин склонила голову набок.
- О чем?
Глубокий вдох.
- Отпустила его.
Завоеватель покачала головой.
- Не стоит. Никлос был бы мертв, если бы не ты. – Она развернулась и положила руку на ручку двери. Затем, тихо, через плечо: – Я хочу сказать спа... – Слова застряли в горле воина, как будто она чуть не произнесла нечто непростительное. – Твой выбор помочь ему был отмечен, – грубо закончила она и вышла из каюты, закрыв за собой дверь.
Раб закрыла глаза, размышляя, слушая, чувствуя. Низкая постель была такой же мягкой, как и кровать императора. Ее мягкость окутывала, поглощала раскачивание корабля на волнах, убаюкивала бдительность.
Почувствовать руку на плече, она вздрогнула и вернулась к действительности.
- Сядь. Выпей это.
Жидкость в стакане выглядела и пахла, как пруд с гнилой водой. Из принципа, она отказалась.
- Это – только предосторожность. Мы же не хотим, чтобы его семя дало в тебе плоды.
Гладиатор ошеломленно смотрела на воина.
Ее хозяйка ухмыльнулась.
- Я весьма наблюдательна. Я права? Или мне стоит выплеснуть это за борт?
Гладиатор опустошила стакан в один глоток и передернула плечами. Когда она вернула стакан, Завоеватель взяла ее запястье и отперла наручник.
- Ты могла сбежать. Ты не сделала этого. Цепей не будет, пока мы не достигнем Коринфа. Там посмотрим.
Завоеватель встала, подняла кандалы. Она задумчиво поглаживала металл большим пальцем.
- Граккус должно быть сильно хочет вернуть тебя, если послал за тобой корабль.
Гладиатор нахмурилась, вспоминая.
- Не узнала их. Не его люди.
Двумя предложениями она удвоила количество произнесенных ею слов. Это были важные слова, ее хозяйка должна это знать. И тень, упавшая на лицо Завоевателя подтвердила, что сказанное не пропало втуне.
9 Famulus Victricis
Слуга Завоевателя
Зена переходила от тела к телу, осматривая одежду, обувь, руки, лица, раны. Иногда она останавливалась, переворачивала сильную ладонь и исследовала мозоли. Одно из тел привлекло ее взгляд; воин отодвинула рукав туники, чтобы рассмотреть татуировку на плече.
- Завоеватель. – Беллерофон. Мужчина мог двигаться сверхъестественно бесшумно, когда хотел этого. – Все нападавшие мертвы. Несколько моряков еще живы, но все они утверждают, что не знали ничего о миссии плавания.
- Мы займемся этим.
Капитан ждал распоряжений. Когда Завоеватель ничего не ответила, продолжая рассматривать тело, мужчина рискнул отвлечь ее от мыслей:
- Что вы ищете?
Она огляделась и пожала плечами.
- Ничего. Что-нибудь. Зацепку. – Завоеватель показала на татуировку.
- S-P-Q-R. – Лицо капитана потемнело.
Завоеватель встала и вытерла ладони о доспех.
- Сенат и граждане Рима. Я видела такие же у многих солдат Цезаря.
- Вы говорили, что эти люди служили сенатору.
Она пнула одно из тел.
- Я так думала.
- Разве они не искали раба?
- Возможно. Для тех, чьей миссией было вернуть одного маленького раба, они казались слишком поглощенными желанием убить меня. – Она огляделась, волосы встали дыбом. Когда желудок завязывался узлом, опасно было не прислушиваться к ощущениям. – Найди этим морякам работу и распредели в экипаже; пошли капитана корабля и половину охраны на римское судно – пусть они идут за нами; ты и капитан Маркус будете выполнять его обязанности здесь. И выкиньте этот мусор за борт. Он провоняет мою палубу.
Капитан отсалютовал.
- Как прикажете.
Скоро они снова были в пути. Зена провела некоторое время на юте, оглядывая море с кормы в поисках возможных преследователей. Позже она, наконец, передала вахту командиру корабля и отправилась в свою каюту.
Воин резко остановилась, когда вспомнила, что ее кровать в настоящее время ей не принадлежала. Конечно, она могла выселить оккупанта. Вместо этого она развернулась и отправилась на нос. Ей всегда нравилось чувство соленых брызг на лице. Это навевало воспоминания о более простых и более счастливых временах. Свежих, ясных, легких. Непохожих на ту жизнь, которую она вела сейчас.
Подошел Никлос. В отличие от Беллерофона, его шаги не были тихими, как у призрака. Завоеватель усмехнулась; и стерла усмешку прежде, чем парень подошел и опустился на колени рядом с ней.
- Повар хочет, чтобы вы поели, госпожа. – Он смиренно протянул чашу с салями, сыром, оливками и фигами.
- Хочет? – Она выгнула бровь.
Парень опустил глаза, пропуская ее молчаливый вопрос, хотя, возможно, он чувствовал это.
- Он просит вас простить его дерзость. Он думает только о благе Греции.
Завоеватель усмехнулась.
- О, очень хорошо. Значит, Греции.
Нетерпеливо, Никлос опустил чашу перед нею, взял для себя немного салями и сыра, оливку и фигу, и счастливо запихнул их в рот.
- Фиги восхитительны.
Завоеватель скривилась.
- Я съела достаточно фиг, чтобы от них начало тошнить. Можешь забрать их себе.
Никлос усмехнулся, вручил ей мех с вино и быстро жадно уплел все фиги. Они сидели, осторожно оперевшись спинами о борт – слуга, ухаживающий за своей госпожой, и ничего более.
Завоеватель прожевала маленький кусочек колбасы и покосилась на Никлоса.
- Ты пришел в себя, птенец? От этого урока полета?
Его усмешка дрогнула.
- Я чувствую себя лучше. Но живот все еще скручивает, когда думаю об этом.
- Ты не сможешь спать ночью много недель. – Зена хотела свести все к шутке. Вместо этого, слова получились зловещими и тревожными. Паренек побледнел. Завоеватель покачала головой; деликатность никогда не была ее сильной чертой. – Эй. Ты ведь жив, верно? Это – все, о чем стоит беспокоиться.
Никлос кивнул, но его взгляд сам собой уехал в сторону вороньего гнезда. Какая-то часть его все еще была там, висела над пропастью, цепляясь за жизнь. Завоеватель видела это в его глазах.
- Она будет в порядке?
- Кто?
- Ваш новый раб тела.
- Раб тела? – Она даже не задумывалась об этом. Что она будет делать со своим новым приобретением.
Никлос вспыхнул и отвел взгляд.
- Я ошибся, госпожа. Пожалуйста, простите меня.
ЧТО она будет делать с нею? Почему она вообще решила купить ее? Но Завоеватель знала ответ еще до того, как вопрос полностью сформировался в ее сознании. Старый дурак не заслуживал такого мастера, как она; не мог оценить редкий талант гладиатора. Зена увидела это еще в первый раз, когда наблюдала за сражением Леопарда. И она была заинтригована. Гладиатор был всем тем, чем Зена не была: мастер ближнего боя, скупой и основательный, уклончивый и податливый, осторожный и точный, всегда думающий и контролирующий свои действия. Она купила раба, чтобы та сражалась с нею; была точильным камнем для обострения навыков Завоевателя. Была ее новой любимой игрушкой, пока не сломается.
- Хозяйка? Она – в порядке, ведь так?
Завоеватель тряхнула головой.
- Она в порядке. Она была ранена не настолько сильно, чтобы не успеть спасти твою жизнь, верно?
Парень кивнул. Он посмотрел вниз на чашу.
- Вы все еще ничего не съели, госпожа.
Удивленная бровь заползла под челку.
- Я уверена, что ты ошибаешься, Никлос.
- Да, госпожа. Как всегда, вы правы. Однако, ваш аппетит широко известен, и люди могут начать распускать слухи о том, что вы нездоровы, если увидят так много раскрошенного сыра осталось в этой чаше.
- Я казню их. – Это была только наполовину шутка.
- Завоеватель известна своей мудростью. Но, не доесть эту пищу, значит опозорить людей, которые сражались, чтобы взять военную добычу...