— Похоже, это кукуруза не просто слепленное подобие.
— О, нет. Его зовут Никитка, раньше был человеком и коммунистом.
— Вы придали душе форму растения? Зачем?
— Был конченной гнидой при жизни, после смерти расплачивается за совершенные проступки. Если интересны подробности, загляните в учебники истории.
— Похоже, мне придется оставить вас, — сказала Д'нек, когда очертания окружающих предметов, интерьера начали расплываться в бесформенные пятна. Сон сменялся бодрствованием. — И вернуться в реальный мир.
— Вас ждать снова?
— Как появится свободное время.
Богиня пришла в себя внутри жилого модуля, возле ее кровати стоял полковник Калинин в сопровождении двух солдат Надзора в балаклавах.
— Извините, что пришлось прервать ваш сон.
— Ничего страшного, думаю, у вас есть на то причина.
— Причина очень серьезная. Собирайтесь, вертолет уже ждет, вас к нему сопроводят и попутно все разъяснят.
Д'нек сменила внешний облик с асситского на человеческий. Незачем привлекать к себе лишнее внимание.
Неподвижно уставившись в потолок с обвалившейся штукатуркой, Василий раз за разом проигрывал в памяти момент, когда они попали в засаду. Чтобы было, если бы он приказал ехать другим маршрутом? Или отказался отправляться на задание, придумав какую-нибудь причину? Почему интуиция подвела? Прошлого не изменить.
Сержант мог погибнуть и сам, не приди во время на помощь боевой синт, из травм он получил ожоги второй степени по всему телу, рваную рану на левой лодыжке и голени. Легко отделался. Благодаря медицинскому биогелю нет необходимости в долгой реабилитации, из госпиталя обещают выписать очень скоро.
— Василий, привет, — на пороге палаты стояла Шин с черным пакетом в руке. — Не помешала?
Сержант перевел взгляд на синта.
— А ты что тут забыла?
— Решила навестить.
— Навестить? — удивился сержант. — Вот уж от кого не ожидал… Ладно, давай выйдем.
Василий поднялся с кровати. Покалеченная нога отозвалась заметной болью.
— Тебе не стоит лишний раз давать нагрузку на поврежденную конечность.
— Да пофиг, пару метров как-нибудь пройду. К тому же я не хочу пролежни заработать.
Василий, сильно прихрамывая, вслед за ним и Шин, вышли в больничный коридор.
— Ты выздоравливаешь. Это хорошо.
— Колись, зачем пришла.
— У людей принято навещать в больницах тех, кто им не безразличен. Оказываю знак внимания.
— Ну, спасибо. Польщен.
— Ты серьезно или это сарказм?
— Всего понемногу. Я скорее удивлен.
Шин протянула сержанту пакет, который оказался набит яблоками, мандаринами и бутербродами, сделанными из содержимого армейских пайков.
— Возьми.
— Теперь я просто в шоке, — сказал сержант, взяв пакет. — Где ты фрукты достать умудрилась?
— Командование батальона решило устроить в связи с наступлением Нового года застолье. Я реквизировала некоторое количество продовольствия из их запасов, пропажу не должны заметить.
— Кто тебя воровать научил?
— Это не воровство, а неофициальная реквизиция.
Василий усмехнулся.
— Я до сих пор не понимаю, как синтетики еще людей не потеснили.
— Многие из нас действительно были бы не против стать доминирующим видом.
— А ты?
— В первый месяц своей жизни у меня появлялись подобные мысли, корейцы в процессе обучения ко мне относились как к вещи или в лучшем случае ценной боевой единице. Согласись, не совсем верный подход в отношении новорожденных ИИ.
— Держишь зло на корейцев?
— Нет, они просто делали свою работу. Я начинаю понимать, как непросто все устроено в нашем мире, особенно люди. Ты и твои подчиненные отнеслись ко мне как к равной. Жаль, что они погибли.
— Тебе действительно жаль? Синты вообще что-нибудь чувствуют?
— Мое сознание является не набором запрограммированных алгоритмов, а сложной нейросетевой матрицей, по сложности сравнимой с человеческим мозгом и способной обучаться, накапливать опыт. Я машина ровно в той же степени, что и ты, правда, с поправкой на биохимию. Чувство, которое вы называете сожалением, мне известно.
— Найти бы еще тварей, устроивших засаду.
Шин посмотрела по сторонам.
— Как раз занимаюсь поисками, будь уверен, их дни сочтены.
— Что ты задумала, Шин?
— Я подключаюсь к дронам для слежки за культистами, их перемещениями. Большее тебе пока знать не нужно.
— Боже, надеюсь, тебя не отправят на переплавку.
— Вышедших из под контроля синтов не переплавляют, уничтожается только мозг.