Как только она перешагнула через порог дома, она скинула с себя первый слой одежды. Колготки сдавливали ее пополам. Когда она подошла к спальне, на ней оставались только бюстгальтер и трусы. Завтра она наденет брюки, гольфы и туфли без каблуков.
Когда она надевала тренировочные брюки, раздались три коротких звонка в дверь. «Стефани», — подумала она, потянувшись за просторной тенниской. Ее дочь, наверное, умирает от любопытства, желая узнать, как прошел ее первый день на новой работе. Она ждала, когда услышит поворот ключа в замке. Прошла минута — тишина. Значит, это не Стефани.
Рывком надев тенниску, она быстро прошла к двери. Может быть, кто-то из соседских ребятишек, продающих сахарные палочки. Она не отказалась бы от шоколадки. Она посмотрела в глазок и нахмурилась.
Там стояла Стефани, у ног лежала битком набитая спортивная сумка. Сара открыла дверь.
— Почему ты не открыла своим ключом? Стефани двусмысленно пожала плечами и вошла:
— Ты не против, если я постираю?
— Конечно, нет, — осторожно ответила Сара. Что-то не так. Непохоже было на Стефани позвонить, а потом спросить разрешения воспользоваться стиральной машиной.
— С тобой все в порядке?
— Все хорошо, — сказала Стефани, глядя на свою сумку. — Я лучше начну стирать. Не хочу поздно возвращаться в школу.
«Со Стефани было не все в порядке», — подумала Сара, глядя, как дочь исчезла в комнате для стирки. Она выглядела печальной и несчастной, плечи уныло опущены. Последний раз, когда Стефани выглядела так, было, когда ее отец забыл ее день семнадцатилетия.
Сара хотела броситься за ней и потребовать, чтобы она сказала, может быть, Чак что-нибудь сделал или сказал, что обидело ее, но не стала. Чак любил Стефани, но иногда между ними вспыхивали ссоры. Тогда Сара выступала в роли миротворца. Хитрость заключалась в том, чтобы заставить Стефани саму заговорить.
Она ждала, потом услышала шум воды, льющейся в стиральную машину. Тогда она пошла. Остановилась на пороге.
— Что ты думаешь по поводу гамбургера на ужин?
Стефани оторвала взгляд от белья, которое она сортировала. Тень улыбки коснулась ее губ, потом вдруг исчезла.
— Я не голодна.
Это было хуже, чем Сара думала. Стефани никогда не отказывалась от запеканки из всякой всячины, вкус которой никогда не повторялся.
— Ну, а я умираю с голоду. Может быть, передумаешь. — Сара отошла от двери. — Ты потрешь сыр для меня?
— Ладно, — сказала Стефани. — Через минуту я приду.
Сара уже закончила поджаривать мелко нарезанное мясо и ставила кастрюлю с водой на конфорку, когда вошла Стефани. Не говоря ни слова, она прошла к столу и стала тереть кусок чеддера, который Сара только что положила.
Сара больше не могла терпеть этого молчания. Она должна разговорить Стефани.
— Как дела в школе сегодня?
— Хорошо, — ответила Стефани, сосредоточенно разглядывая холм сыра.
— У меня тоже хорошо прошел день, если не считать, что Аллен оказался больным, а Касс весь день отсутствовал.
— Так хватит? — протянула миску Стефани.
— Да.
Вода на плите закипела. Сара уменьшила огонь и положила варить полпакета макарон. Мешая их, она заметила:
— «Комик Бейс» собирается приобрести несколько магазинов по продаже комиксов в Калифорнии.
Скрипнула дверь большой кладовой. Стефани ушла. Почти сразу же вышла с банкой протертого грибного супа. Молча она прошла к электрической открывалке, прикрепленной к навесному шкафчику возле холодильника. Она казалась такой отдаленной и такой занятой, что не слышала, наверное, ни слова.
— Ты давно говорила с папой?
— Он звонил вчера.
— Есть проблемы с твоей поездкой к нему в следующем месяце?
— Он пришлет билеты на этой неделе. Может быть, Стефани не хотела ехать в Калифорнию.
— Разве ты не хочешь ехать?
— Конечно, хочу. А разве ты не хочешь, чтобы я поехала?
Вопрос прозвучал, как выстрел ружья. Стефани смотрела, не отрываясь на Сару. Губы ее были плотно сжаты в одну белую линию. Она ждала ответа.
Сара потеряла дар речи. Одно только слово — и вопрос превратился в намек, который Сара не поняла. Но стало совершенно ясно, что настроение Стефани не имело ничего общего с возможной стычкой с отцом и полностью имеет отношение к Саре.
Вдруг Стефани повернулась к раковине и стала мыть руки. Сара прислонилась к полке рядом со Стефани.
— Стеф, ты знаешь, как я скучаю по тебе во время летних каникул, но я знаю, что ты не дождешься, когда увидишь отца. Почему ты задаешь такой вопрос?
Стефани судорожно глотнула воздух, продолжая держать руки под струей воды, глядя, как стекает с рук пена. Тоненьким детским голоском она сказала: