– У музыкального лейбла были свои студии в городах. Они отличались от этого места. – Валерио снял очки и повесил их на футболку. – Черные и официальные. Ужасная безвкусица. Хотя и это не лучше. Неужели Михаил не нашел ничего получше?
Он заметил свою команду возле входа: Михаил, невысокая миловидная девушка и высокий темноволосый парень стояли и болтали – и снова стал отыгрывать капризного ребенка. По сравнению с ним настоящим это было даже чересчур наигранно. Думаю, остальные тоже об этом знали, но делали вид, что ничего не замечают.
– И что вы тут делаете? Вроде бы, готовить помещение к репетиции должны, – пробурчал недовольно Валерио.
– Так все готово, – мирно ответила девушка. – Вышли тебя встретить, свежим воздухом подышать. Там ужасно душно!
– Миш, вот ты мне скажи, я похож на пятнадцатилетнего школьника? Почему ты выбрал это? – капризно обратился Валерио к своему продюсеру.
– Во-первых, аренда обойдется нам в сущие копейки. Во-вторых, здесь просторные комнаты. Они намного больше того, что вам могли предложить «профессиональные» студии за десятки тысяч в час. В-третьих, хорошая шумоизоляция. Я лично проверял. Никакого эха или посторонних шумов не будет.
– Копейки, говоришь? – Валерио одобрительно кивнул. – Тогда ладно. Давайте уже побыстрее отрепетируем и поедем отдыхать.
– По плану еще нужно записать песню и…
– Позже, займемся этим после тура. Я уже говорил тебе.
– Но у нас контракт…
Но Валерио демонстративно прошел мимо него и вошел в здание. Михаил задержался и коротко познакомил меня с остальными двумя членами команды певца. Темноволосый парень в джинсах и темной футболке оказался двоюродным братом Валерио, Львом. Миловидная блондинка с широко распахнутыми светлыми глазами и кудряшками – Лерой. Пока остальные разбирали реквизит и готовились к записи, я улучила момент и смогла поговорить с Лерой наедине.
– Если это так важно, то да, мы встречались, и он посвящал мне свои первые стихи. Разошлись, потому что так сложилась судьба. Я на него не в обиде, – звонко проговорила она. На первый взгляд девушка казалась этаким нежным цветочком, что еще больше подчеркивалось выбором одежды. На ней было платье в мелкий цветочек с оборочками и рюшечками, совершенно девичье. Но взгляд порой менялся и становился на редкость цепким.
– А какие у вас сейчас отношения?
– Деловые, – поджала она пухлые бледно-розовые губы.
– И только?
– Да, к тому моменту, как он уволил своих друзей из университета и нанял Михаила, я отучилась по сокращенной программе на специалиста в области рекламы и маркетинга. Когда он об этом узнал, то пригласил меня к себе. Теперь я веду его социальные сети и отвечаю за медиадни.
– И он не пытался вернуть ваши отношения?
– Я понимаю, что он хотел как лучше для меня, и не держу на него зла. Может, когда-нибудь он догадается… вернее, поймет. – Она немного замялась, не в силах озвучить то, что было у нее на уме.
– Я поняла тебя. Надеюсь, так и случится.
Она грустно улыбнулась, возможно, от понимания того, что этого не произойдет или произойдет, но совсем не скоро. В любом случае из списка подозреваемых ее можно было вычеркнуть. Из разговора стало понятно, что она не хочет ему отомстить за разбитое сердце, а просто выполняет свою работу, к тому же надеясь на возобновление отношений. Я была этому рада.
На очереди был двоюродный брат Лев. Чувствовал ли он неприязнь Валерио или нет? И как он сам относится к брату? Нужно было только подгадать время, когда остальные выйдут, чтобы мы остались одни. Наступила неловкая тишина.
– Почему бы не сходить позавтракать перед репетицией? Я увидела, что через дорогу есть ресторан.
– Я уже завтракал. – Лев настраивал программу. – Идите без меня.
– Тогда идите вдвоем.
Я недвусмысленно посмотрела на Леру, и она все поняла. Кивнула Михаилу, и тот, поймав мой требовательный взгляд, согласно улыбнулся:
– Да, Лера, идем перекусим. Пока аппаратуру настроят, пока Валерио в образ войдет, как раз и успеем. Мы здесь все равно не нужны.
Теперь можно было ненавязчиво начать разговор.
– Тяжело, наверно, работать с таким человеком, – проговорила я доверительно.
– Да, непросто, – Лев не отрывался от монитора, – иногда даже не верится, что мы почти все детство провели вместе.
– Я читала его интервью. Кажется, ваши родители не особо ладили.
– Все дело в наследстве. Когда умерла бабушка, завещания не было. Чтобы сохранить хорошие отношения и не ввязываться в суды и тому подобные разбирательства, наши матери продали все и поделили деньги поровну. Однако отцу Валеры это не понравилось. Возможно, у него были какие-то планы на участок или квартиру. Они стали ругаться, нередко дело доходило до драки. Его отец обвинял во всем мою мать, мол, это она уговорила все продать и поделить деньги. Если честно, не понимаю: почему в итоге крайним остался я?