- Она необходима человеку для возможности выбирать свою судьбу самостоятельно. Написанная кем-то судьба изначально не может нравиться человеку.
Рагурт махнул рукой в сторону окна.
- Когда вы выйдете за ворота, вы станете свободными людьми в понимании нашей системы. Вы будете вольны делать все, что захотите, однако, - Рагурт сделал глоток, - вы тут же вновь попадете в рабство, - Рагурт увидел недоумение на лице раба, - поясняю. Здесь ваша жизнь принадлежит не вам, но вас кормят, защищают, у вас есть возможность нормально выспаться и помыться. Как только вы освободитесь, вашим господином станет ваша жизнь, ваши организмы. Вы постоянно будете нуждаться в пище, крыше над головой и так далее. Вам придется зарабатывать деньги и удовлетворять потребности, или же умереть.
- Уж лучше я умру, чем кто-то станет диктовать мне мою жизнь, - с отвращением процедил Алавей.
- Так дело в принципах? - Рагурт скрестил руки на груди, - имеешь ввиду, что человек просто хочет прожить жизнь по своей собственной воле, даже если результат - преждевременная кончина?
- Не совсем, господин. Просто, здесь мою преждевременную кончину можете организовать вы.
- За воротами все также. Если ты откажешься делать то, что велит тот, кто сильнее, он также может организовать твою преждевременную кончину.
У Алавея задрожала губа.
- По вашему получается, что где бы я ни оказался и где бы ни был, условия моей жизни совсем не поменяются, я все равно буду вынужден служить...- Алавей расплакался.
Рагурт подошел к рабу и положил ему руку на плечо.
- Открою тебе секрет. Я ведь тоже раб. Ваш, советников, архивария и многих-многих других. На самом деле, в этой жизни я понял только одно: в нашем мире существует только одна свобода - это смерть. Пока ты жив, ты все равно будешь рабом, особенно, если ты не хочешь причинять людям вреда. Свобода в любом аспекте реальна, вопрос лишь в том, готов ли ты к ее последствиям. К примеру, раб может попытаться сбежать, организовав себе свободу передвижений, если у него получится, он будет постоянно голоден, а если провалится, умрет. Свобода реальна, стоит лишь решить, готов ли ты заплатить за нее.
Алавей поднял на господина заплаканные глаза.
- Хотите сказать, что мы стремимся из одного рабства в другое?
Рагурт кивнул и вновь уселся в кресло с тяжелым вздохом.
- Я пытаюсь организовать своим рабам хорошую жизнь здесь, так как там они погибнут, - Рагурт внимательно посмотрел на Алавея, - тебе есть что еще сказать, чтобы убедить меня выпустить всех вас?
Алавей покачал головой.
- Господин, а что вы считаете правильным?
Рагурт вздохнул.
- Знаешь что, я готов отпустить всех вас прямо сейчас, если ты мне скажешь, что готов заплатить цену свободы. про которую я говорил, а также если ты похоронишь каждого раба, который умрет за пределами моего дома преждевременно, или возьмешь их под свою ответственность. Ты готов к этому?
Алавей грустно смотрел в пол.
- Значит, это и есть тяжесть ответственности? Это чувство, будто мне на грудь свалилась бетонная плита, а за руки в противоположные стороны за канаты тащат лошади?
Рагурт участливо посмотрел на раба.
- Да, это оно.
- Господин, как вы живете с этим?
- Со временем, привыкаешь к местным ценам, - усмехнулся Рагурт.
- Верните меня уже к работе, я не хочу такого.
- Ты всегда можешь попросить меня вернуться к этому разговору. Клянусь тебе всем, что имею, если ты убедишь меня в том, что свобода вам действительно нужна, я отпущу вас всех.
- Я верю вам, - тихо сказал раб, - поэтому остаюсь, а они пусть сам решают свою судьбу, я не стану решать за них, вдруг они и вовсе не хотят уходить...
Рагурт улыбнулся.
- Я оформлю бумаги на твое освобождение.
- Господин, я же сказал...
Рагурт поднял руку, прерывая Алавея.
- Ты нужен мне в других делах. В конце концов, твое доверие будет стоить намного больше. если тебя здесь больше не будет ничего держать. Я также верю в тебя, уверен, ты сможешь найти способ, как человеку быть максимально свободным, насколько это возможно. Я отправлю тебя в лучшие библиотеки, обеспечу тебе лучших учителей. Ты убедил меня, Алавей, я займусь вопросом рабства вплотную, с твоей помощью.
Алавей удивленно посмотрел на Рагурта.
- А чем же я вас убедил, я так и не понял?
- Тем, что не захотел делать товарищей своими рабами.
Конец