— Здоровенный шрам, от глаза до края губы наискосок. Нос перерублен пополам. Я как-то спросил, откуда у него такая красота взялась. «Отвлёкся в бою, — ответил он. — Один единственный чёртов раз.»
— В таком случае постарайся не отвлекаться, а то будешь как он, — усмехнулся сир Робин, отпил из кубка и указал на собственный обрубок уха. — Или как я. Но сир Таринор прав. Владеешь мечом ты неплохо как для левой руки.
— Ты, помнится, обмолвился, что это тебя Фолтрейн так украсил? — спросил Таринор. — Повздорили?
— С этим хмырём кто только не вздорил, — с горечью ответил сир Робин. — Но до такого не доходило. Нет, то был турнир за звание командующего гвардией. Хотя, если спросите меня, то это была бойня. Ничем не лучше пьяной драки в сельском кабаке, когда каждый похватал, что под руку пришлось: кто топор, кто кочергу, а кто ножку от табуретки. Свободный выбор оружия — где это видано? Да и судейство… Когда Гильям стащил с меня шлем, я ждал звука горна, ждал, что бой остановят. Но вместо этого мне отрубили ухо!
— Фолтрейн, я смотрю, себе не изменяет, — мрачно усмехнулся Таринор.
— Но ему и на горн было плевать! Гильям остановился, только когда его окликнул сам король. Ну уж к чёрту такие турниры… Когда казнили сира Гримуальда Гвила, я ещё сомневался. Да, его и объявили изменником и шпионом, да, лишили титула, но всё же заливать в ухо расплавленный свинец — это чудовищно…
— Так вот как его казнили, — проговорил Дэйн. — Мы с принцессой как раз покинули замок в этот день. Я договорился с сиром Хассером, мол, проведу со стражей тренировку в его присутствии. Он не возражал, не хотел смотреть на казнь брата.
— Да, на Хассере в тот день лица не было, — согласился сир Робин. — Но для меня последней каплей стал именно турнир. Там безумие короля стало очевидным. Он ведь потом ещё и судилище устроил. Гильям схватился с ригенским магом. Ещё фамилия такая мудрёная… Эйш… Эрш…
— Эльдштерн? — предположил Таринор.
— Точно. И звали, кажется, Альбрехт. Ну, Фолтрейн его и убил. Прямо на глазах внучки, Рии. Подружки вашего мага. Благо ей тоже сбежать удалось, отчаянная девчонка…
— Кстати об отчаянных девчонках, — проговорил Таринор, заметив озирающуюся светловолосую девушку, что бродила среди костров и палаток. Он прищурился от лучей закатного солнца и пригляделся: — Равена? Ты?
Девушка обернулась на голос и быстро зашагала к костру.
— Я как раз вас искала, — сказала она. — Хотела обсудить, чем могут помочь мои люди во время осады…
— Успеем ещё, — махнул рукой наёмник. — Лучше присядь к нам. Мы тут как раз рыцарями собрались. Вот сир Дэйн Кавигер и сир Робин…
— Робин Рикер, — перебил рыцарь, — сын Рольфа Рикера и племянник Осмунда Рикера, лорда Зелёного глаза.
Он поднялся на ноги и поцеловал руку девушки, заставив её смутиться.
— А это Равена Даск, — продолжил наёмник. — Тоже посвящённый рыцарь. Прошу любить и жаловать.
Таринор и Дэйн подвинулись в стороны, и Равена устроилась между ними.
— Так это вы та самая Дева-ворон? — усмехнулся сир Робин. — Вы с сиром Таринором вызволили меня из той деревушки. Правда, после того, как ваши люди устроили там резню…
— Они за это поплатились, — холодно ответила девушка. — Я лично предала их мечу.
— Скверно, что вам попались такие мерзавцы. Но славно, что умеете драться. Кто вас научил?
— Отец. Он меня и посвятил в рыцари. Служил Моэнам, если это важно.
— Моэнам? — сир Робин вскинул брови и осушил кубок. — Стало быть, наши отцы сражались по разные стороны. Ну, то дела былых лет. Теперь всё иначе. Девушки-рыцари, безумные короли с безумными турнирами… Чёрт, до сих пор не верится, что Фолтрейн стал командующим!
— А ему ещё осталось кем командовать? — спросил Дэйн. – Кто ж там теперь остался из королевской гвардии?
— Дай-ка подумать… — сир Робин поставил бокал на землю и почесал подбородок. — Гримуальда Гвила казнили, Бертрама Ротвальда и Гедеона Ашербаха сослали на запад в помощь Морбетам, хоть формально они всё ещё состоят в гвардии. Мы с тобой тут сидим. Значит в замке остались Хассер Гвил и Годрик Гримвуд. Ну, и Фолтрейн, будь он неладен. Вместо тебя и сира Гримуальда король взял каких-то молодых ребят. Честно, имён даже не запомнил, а поболтать с ними ни разу не довелось.
— Стало быть, покой короля теперь хранят пятеро гвардейцев, — проговорила Равена.
— Не считая кучи замковой стражи — да, — добавил Дэйн. — Рыцари гвардии несут караул в тронном зале и у покоев. Сопровождают членов королевской семьи в поездках и походах.
— Ты решил наизусть рассказать нашей гостье гвардейский кодекс? — усмехнулся сир Робин. — Зачем ей это знать?
— А ну как принцесса её в гвардию примет? — вдруг сказал Таринор, и поймал удивлённые взгляды сразу пяти пар глаз. — Чего уставились? Дэйн прошёл с Эдвальдом до самой столицы и стал командующим. Чем Равена хуже?
— Боюсь, леди Равене недостаёт того, чем, безусловно, обладает каждый из сидящих здесь, — вздохнул Дэйн, и теперь взгляды устремились на него. Рыцарь покраснел и поспешил добавить: — О боги, нет! Я совсем не о том! Речь о боевом опыте. Королевский гвардеец должен быть всегда способен встать на пути угрозы.
— Я способна, сир Дэйн, — сказала Равена. — Мне доводилось и сражаться, и убивать, хоть это и не приносило мне радости. А что же до больших сражений…
Девушка взглянула туда, где вдалеке темнели городские стены.
— Что ж, эта осада покажет, чего я стою. Если командир велит идти на штурм, пойду в первых рядах. Пусть это будет местью за отца. И за лорда Моэна, которому он стольким был обязан.
— Мстить одному Одерингу, служа другому, — усмехнулся сир Робин. Он предложил остальным вина, но все отказались. Тогда он наполнил свой кубок и сказал: — К слову, вы слыхали, что дом Одерингов будто бы происходит из рода неральских виноделов?
— Это кто ж такое ляпнул? — с недоверием спросил Таринор.
— Магистр Малдер из Гренора. Дескать, жили они в местечке под названием Ринг, близ Луара, а само имя дома — это искажённое «о дё Ринг», что значит «вода Ринга», — сказав это, сир Робин отпил из кубка, — то есть вино.
— Кажется, сиру Робину сегодня уже хватит, — добродушно заметил Дэйн.
— Ну, если предпочитаете верить в Одера Отважного, что летал верхом на грифоне… — усмехнулся тот. — Разве версия магистра Малдера звучит так уж безумно? Таммарены даже не скрывают, что родом из Эхлаана. Почему бы и Одерингам не происходить откуда-нибудь из тех краёв? Сами прикиньте: на гербе грифон, а эти звери у нас отродясь не водились!..
Робин Рикер шумно отхлебнул из кубка.
— О боги, всё-таки нет ничего лучше глотка красного сухого после дневного перехода, — сказал он, утерев рот рукавом. — К слову, у самого короля нынче на гербе никаких грифонов нет. Только железный кулак этого кровожадного бога. Такие знамёна как раз украшают виселицу на Горьком холме… У-у-у, да вы ведь не знаете! Король нанял гномов, чтобы те выстроили ему огромную виселицу, на которой можно казнить сразу множество людей. Если мы проиграем, то наверняка все окажемся там.
— Разве рыцарей вешают? — неуверенно спросила Равена.
— Его величеству в последнее время ничего не стоит лишить титула даже самого прославленного сира, а после повесить, как жалкого конокрада… В общем, вы наверняка видели её издалека, у королевских ворот стоит. То ещё зрелище…
— А я было решил, что Эдвальд выстроил у ворот огромную табуретку, — заметил Таринор. — Предместья нынче и без того место гиблое, а тут ещё и эта хреновина…
— Хм, не думал об этом. А ведь действительно похожа издалека… Но уверяю, вблизи впечатление совсем другое. Правда, подойти так близко к стене нам удастся только если возьмём город. Выходит, что разглядеть её в любом случае сумеем. Как в случае победы, так и…
Сир Робин плеснул в рот оставшееся вино.
— Ну да не будем о грустном. Знаете, кто ещё присоединился к войску сегодня? Сир Артур Роймер. Тот самый, что обмочился в тронном зале! Видать, решил отомстить королю за унижение.