Кусты снова раздвинулись, и из них выбралась еще и девчонка: светловолосая и пухленькая.
– Как у вас здесь людно, – с кривой усмешкой пробормотал Иващенко.
– Я, наверное, заднюю калитку не заперла, – словно бы извиняясь, ответила Ирка.
– Заперла. Просто я ее заговором открыла, – сообщила Танька и слизнула капельку крови с пальца.
Несмотря на всю напряженность ситуации, Ирка невольно уставилась на этот палец. Не могла не уставиться. Потому что Танькин ноготь был расписан в три цвета: приглушенно, неброско и в то же время изящно. Наверняка мама Таньку с собой в салон брала. Ирка поняла, что ее самодельное творчество ни в какое сравнение не идет с работой профессионала. Что за день, расстройство за расстройством!
– Я из нашего окна выглянула, а у тебя прямо над домом темное облако висит. Ясно же, случилось что-то. Я и рванула, – продолжала Танька.
– А я ее увидел и за ней! – рявкнул Богдан.
– Мог не беспокоиться! – презрительно процедила Танька.
Иващенко тем временем пялился на нее во все глаза, так что даже забыл про нацеленную в него стрелу.
– Тоже ведьма? – ухмыльнулся он.
– Допустим, – совершенно невозмутимо парировала Танька и напоследок лизнула палец еще раз. – А что, про меня вы тоже всем расскажете? Друзьям, соседям?
– Могу и рассказать, – буркнул Иващенко. Что-то в Танькиных словах ему не нравилось. Наверное, тон. Чересчур легкомысленный, да еще и с явственной ехидцей.
– Да можете, конечно, – покорно согласилась Танька и тут же окинула Иващенко насмешливым взглядом. – Только погодите минутку, я сейчас вернусь. – И нырнула в дом.
Буквально через минуту она появилась, волоча ворох старых газет, вытащенных из шкафа в коридоре, куда их складывала Иркина бабка. Танька бросила газеты на столик, небрежно переворошила, выбрала лист.
– Значит, говорите, все узнают, что мы с Иркой ведьмы, – задумчиво повторила она. – Сожгут, говорите. – Она повела пальцем вдоль газетных объявлений. – Что тут у нас? Ага, знахарка Марфа снимет сглаз, наведет порчу. Вот еще, матушка Пелагия, белая ведьма. Не в том смысле, что не африканка, а в том, что зла не делает. Маг Ибрагим, знаток черной, белой и японской магии. Желтой, наверное. Ну так о чем вы собрались рассказать, а, Владимир Георгиевич? – поинтересовалась Танька, мгновенно вспомнив имя-отчество бизнесмена.
– Эти все, в газетах, не настоящие! – чувствуя, что теряет почву под ногами, Иващенко перешел в наступление. – А вы на метлах летаете!
– Да неужели? – делано изумилась Танька. – Ну пойдите, расскажите кому-нибудь. Знаете, что завтра ваши бизнес-партнеры говорить будут? – Подделываясь под мужской голос, Танька пробасила: – «Слыхали, Иващенко девочек на метлах видел!» – «А мальчиков с рожками и вилами еще нет? Ничего, скоро и они подоспеют».
Краска бросилась бизнесмену в лицо.
– Между прочим, твоя подружка мне кое-что должна! Она меня убить пыталась!
– Это вы ей должны! Она вам жизнь спасла! – возмутилась Танька.
– Где это написано? Свидетели где? – хмыкнул бизнесмен.
– А где написано, что она пыталась вас убить? Доказательства, протокол? – передернула плечами Танька.
Бизнесмен мгновение помолчал, переваривая свое поражение.
– А еще говорят, что дети милые и добрые существа, – наконец вздохнул он.
– И еще говорят, что мы наивные и доверчивые и нас легко обмануть, – парировала Танька.
– Так мне не нужно разыскивать его пропавшие деньги? – Ирка повеселела, расцвела улыбкой, с благодарностью глядя на Таньку.
И тут же улыбка увяла на ее лице, потому что подруга вдруг выдала нечто совершенно неожиданное:
– Может, и нужно. Если, конечно, господин Иващенко перестанет валять дурака и начнет говорить дело. – И Танька деловито уселась за столик под яблоней, мимоходом бросив бабке: – Там, кажется, новый сериал начинается. Мама говорит, интересный.
– Та я знаю! – буркнула бабка. С тех самых пор, как от Танькиного прикосновения заработал отключенный за неуплату телефон, злить Иркину подружку бабка опасалась. Вдруг дармовая связь опять отключится? – А ось цей – он без мэнэ Яринку не обидит? – подозрительно косясь на Иващенко, поинтересовалась бабка.
– Ни в коем случае, – твердо заверила Танька. – Владимир Георгиевич сейчас с нами кое-что обсудит и поедет. Правда, Владимир Георгиевич?
Словно завороженный, Иващенко кивнул.