Я со страхом ощущала в себе невероятные болевые спазмы. Было невероятно плохо и больно. А когда отец передал кнут Тимуру, то тело осыпало болью в разы мощнее. Тот был беспощаден в силе. Мое тело начало реагировать невероятно, бросало то в жар, то в холод, дрожь не прекращалась и невероятные спазмы внизу живота были столь же острыми, как и на спине.
И главное ведь никто не знал где я. Сару не предупредила. Брат видимо заждался меня в кафе. Я впадала в истерику, кислорода не хватало, не могла сделать вдох, будто большой ком к горлу прилип и не позволял сделать вдоха.
Кто ни будь… хоть, кто бы пришел… Сара… брат… Дамьян! Но никого!
Сквозь вой и слезы я слышала некую возню вдалеке, и даже заглушенные выстрелы прогудели.
- Я проверю. – оскалился Тимур.
И передав кнут отцу, приблизился к закрытой двери, доставая из кобуры пистолет. А мое внимание приковала рука отца. Я молилась что бы он не сделал еще один удар, ибо знала, что не выдержу удара и свалюсь без чувств.
Но стоило Тимуру приготовится к атаке, как в дверь резко вломились и началась перестрелка, мои эмоции не выдержали и у меня опять случилась истерика. Я завыла со слезами в панике что меня все же нашли, не оставили. Затуманенным взглядом видела, как в экипировке ко мне подбегает человек и грубо рявкает на других, дабы сбросить с меня цепи.
- Дамьян…
Меня мощно трясет от осознания, что нахожусь в нужным руках.
- Глупенькая, это я – Сара…
Мой мозг не воспринимал ничего из внешнего мира. Я стала оголенным нервом, что даже воздух ощущала на повреждённой коже. Низ живота невероятно сильно жгло и тянуло. Но некоторые обрывки все же долетали до меня.
- Тебе это с рук не сойдет, Кристофер! – рык отца я узнаю из тысячи.
И в следующее мгновение два выстрела, гул и рычание где-то вдалеке и еще один треск в стене. Я подсознательно сопоставила, что брат видимо сделал два контрольных выстрела в Тимура и в отца. И если первому куда-то попал, то на отца намерено промахнулся.
- А я обещаю тебе, Роберт, ты заплатишь, за то, что сделал с сестрой! – зарычал брат.
- Ее надо в больницу! – закричала в приказе Сара, - Срочно!
Получив болевой шок, я отключилась, только спустя неизвестно сколько времени, периодические звуки пиканье от аппарата, привели меня в сознание.
Я постепенно приходила в себя, глаза не желали открываться, но мне было важно уловить хоть малейшую деталь пространства. Перед мной простирались светлые тона потолка и стен. Больница. Палата. Двери были широкие, стеклянные, до половины были матовые, затонированные. Мне тут же начался припадок, глаза накрыла пелена от слез и тихие всхлипы заставили подойти к палате близких. Было невероятно больно во всем теле, и даже пошевелится не могла.
- Никки, очнулась… все, хорошо, ты в безопасности! – защебетала ласково Сара.
- Тише, сестра…сейчас врача позову. – отозвался обеспокоено Кристофер.
Как только брат вышел, меня накрыло еще сильнее.
- Дамьян… он…
- Тише, Никки… - зашептала Сара и наклонилась поближе, - приходил… однажды, поздно вечером… когда Кристофера не было. Только с врачом говорил.
После столь краткой информации мне как-то стало легче, хоть тихая истерика продолжилась, но где-то в глубине души, было уже спокойно от того, что он приходил, видел, знал.
Когда подошёл брат с врачом, Сара отошла от меня, позволив врачу сделать свое дело. После обследования и очередных анализов мне было велено оставаться в больнице до тех пор, пока врач не посчитает нужным выписать.
Прошло пару дней, я немного окрепла, и подруга тогда рассказала, что почувствовала подвох, когда ей тем злосчастным утром позвонил брат и наорал, что не уследила за мной. Общими усилиями было определено мое место положение, и Сара с «Дикой охотой» вместе с Крисом отравились на мое спасение. Задержались только из-за местоположения, меня успели вывезти загород. На страже было много охраны Тимура, поэтому, пришлось пробиваться. Сара не распространялась как все прошло тем днем, но я была уверена, тогда случилась кровавая перестрелка. Какими-то судьбами по новостям прошелся короткий репортаж о том, что две группировки не поделили чего-то между собой, и следствие все еще ведется. Но знала, что уже все замяли и больше журналисты не докопаются до правды.