— Я принес нам завтрак, — я беру сумку и достаю пляжное одеяло.
— Правда? — она скривила лицо. — Как мило. Это то самое общение с парнем, о котором я просила?
Я бросаю на нее предупреждающий взгляд, который, я уверен, она не совсем понимает. Дело не в том, что я как-то не согласен с ее словами. Просто они звучат хорошо, и это пугает меня до смерти.
— Просто позволь девушке помечтать. У меня никогда такого не было.
Разглаживая одеяло, я спрашиваю:
— Чего у тебя никогда не было?
— Парня, — пожимает она плечами, усаживаясь на одеяло. — Хорошего свидания.
Присоединившись к ней, я распаковываю вещи из сумки. Я выкладываю выпечку, бутылки апельсинового сока и пакет свежих ягод.
— Серьезно? — спрашиваю я. — Мне трудно в это поверить.
— Поверь.
Она берет сок, откручивает крышку и долго пьет. Я наблюдаю, как ее кремовое горло вздрагивает, когда она глотает.
— А есть какая-то причина? — спрашиваю я, открывая коробку с булочками и откусывая от одной.
Она сочная и маслянистая. Мейсон прав, они невероятны.
Хлоя берет булочку и откусывает кусочек, прежде чем ответить. Ее лицо расслабляется в ответ на вкус, она опускает глаза, моргая темными ресницами от удовольствия. Я вдруг ощущаю прилив гордости. Сделать ее счастливой, заставить ее наслаждаться чем-то… это сильно.
— Никаких особых причин, кроме того, что я не собираюсь встречаться с первым попавшимся парнем. Мне нужен хороший мужчина. И я не собираюсь бросать его на произвол судьбы.
— Бросать что? — спрашиваю я, удивляясь странной формулировке.
— Э… ничего, — она краснеет.
— Да ладно, Хлоя, ты можешь рассказать своему парню все, что угодно, — я легко подмигиваю, но даже произнося эти слова, я чувствую жар в своем нутре.
Что со мной сегодня не так?
Ее выражение лица кажется обеспокоенным, когда она делает вдох.
— Я такая ничтожная по сравнению с тобой. Ты ведь уже был женат. У тебя были настоящие взрослые отношения.
Она явно не хочет объяснять, поэтому я не буду настаивать. Я беру ее руку в свою.
— Хлоя, я никогда не осуждал бы тебя. И не сравнивай себя со мной. Я уже практически старик.
— Тебе тридцать шесть, — напоминает она. — Это не старость.
— Верно, а тебе двадцать шесть. Тебе предстоит прожить еще много лет. Не торопи события.
Она кивает и не настаивает, пока мы заканчиваем завтрак на пляже в лучах раннего утра. Волны мягко бьются о берег, чайки начинают кричать, вылетая на охоту за утренней едой. И я наслаждаюсь тем, что просто существую рядом с Хлоей. Благодаря этому моменту вся эта грязная поездка в Лос-Анджелес стоит того.
Мое последнее интервью в этот день очень странное. Я сижу один в кресле, и съемочная группа вручает мне белый пенопластовый лист. На нем написаны такие строки: «Что делает Генри Бенсон». Эти утверждения повторяются снова и снова. Съемочная группа сообщает мне, что под каждой бумажкой находится самый часто встречающийся в интернете вопрос. Я в шоке от того, что кто-то вообще искал меня в интернете.
— С какой стати они это делают? — спрашиваю я Хлою, которая стоит в стороне. Одно ее присутствие здесь — как якорь.
Она смеется и качает головой. Команда бросает на меня странные взгляды, но мне все равно. Я вижу только ее.
— В пустыне нет интернета, — напоминает Хлоя о моем невежестве, и они кивают.
— Как удивительно. Я бы умер без интернета, — говорит кто-то.
Мы с Хлоей обмениваемся взглядами, и она едва заметно закатывает глаза. Я сдерживаю улыбку.
— Роллинг, — кричит кто-то из-за камер.
Я их не вижу, потому что свет очень яркий и слепящий. Как и было велено, я представляюсь, затем смотрю на доску и читаю:
— Чем занимается Генри Бенсон… — затем отрываю бумагу и заканчиваю: —…по работе?
Я снова смотрю в камеру, чтобы ответить:
— Много чем, я полагаю. Я рублю дрова. Помогаю соседям ремонтировать их дома. Помогаю в саду. Охочусь. Я копчу рыбу, которую мы ловим, чтобы она дольше хранилась.
Оторвав бумагу от следующего вопроса, я прочитал слова:
— Что Генри Бенсон ищет в женщине? — я бросил на камеру недоуменный взгляд, прежде чем перевести глаза на Хлою. — Умную, веселую, глупую, игривую, уверенную, сильную и полную фигуру.
Может быть, мне не стоило говорить последнее, но я смотрел прямо на Хлою и явно сошел с ума. Я сглатываю внезапную сухость во рту и быстро дописываю на доске:
— Сколько лет Генри Бенсону? Тридцать шесть. Где вырос Генри Бенсон? В доме своего отца. Чем Генри Бенсон занимался в морской пехоте? Снайпером специального назначения.