Центурион
— Лицом в пол! — с потоком обжигающего воздуха выдохнул террорист в мои переплетенные ледяные пальцы, которые плотно прижимались к вспотевшему затылку.
И когда я тихо, с пластичностью йога, опустилась на землю, ещё две негласные команды прозвучали в голове: «Ни единого звука! Ни одного резкого движения, Наоми!»
— Не дергайся! — оторопь, лютый ужас сковал всё моё нутро, когда террорист резко ткнул холодным дулом автомата мне между оголённых лопаток!
Боже, а может он сейчас оглушит прикладом только за то, что я —дура такая, напялила слишком уж откровенное платье?
Я зажмурилась и стиснула зубы. И мгновенно прокрутила кучу смутных сценариев погибели…
Внезапно, наверное, от шока, мои чувства обострились. И я отчётливо ощутила запах, исходящий от психа с оружием. Точнее — зловоние. От него разило чем-то кислым и прогорклым. Мне представилось, будто не жизнь в подворотне и гнилые зубы являются тому причиной, а какая-то сильнодействующая наркота, способная окончательно свести с ума неуравновешенного нелюдя.
А ещё перед глазами предстали его испещрённые рубцами щеки. Словно отметины от мелкой дроби кустарного оружия для охоты на птиц и мелкую дичь...
Звуки удаляющихся тяжёлых шагов. Шарканья подошв массивных грязных ботинок. Я сделала неслышный короткий выдох облегчения.
— Эй, — я почувствовала еле ощутимое прикосновение тёплых подушечек пальцев на оголённом плече.
Меня поразило это короткое, но удивительно мягкое и такое живое: «эй». Впечатлил невероятно смелый жест незнакомца, что лежал совсем рядом, но я напрочь забыла о его существовании. Потому что всё вокруг замерло, затаилось, нет… обмерло.
Непреодолимое чувство любопытства к этому парню обуяло настолько, что я слегка повернула голову в его сторону.
Жутко опасно и опрометчиво?
Да, а ещё, очень смело для меня — вечно тревожной паникёрши.
Глаза незнакомца…
Никогда не встречала человека с таким ярким цветом радужки. Голубые, со светящимися вкраплениями серебра. Холодный оттенок замёрзшего северного озера. Чистого, сияющего прожилками и ледяными кристаллами.
И его взгляд! Какой-то позитивный, располагающий, но со щепоткой дерзости и авантюризма…
Вот бы остальное увидеть, да, Наоми?
Увы, большую часть его лица скрывало подобие шлема римского воина. Центуриона.
И я мысленно начала дорисовывать его черты. Его нос с еле-еле заметной горбинкой. Не очень большой, но не кнопкой мелкой. Ну и разумеется, широкие скулы. Однозначно они у незнакомца выдающиеся, как говорят… волевые.
Ещё и в совокупности со структурным телом?
О, да! Мой взгляд, увы, ограниченный из-за неудобной позы, скользнул по его плечам и лопаткам.
Боже-Боже!
Я невольно сглотнула и вспыхнула щеками, потому что откровенно и непозволительно долго пялилась на незнакомца, который, вероятно, ожидал от меня какой-то реакции на его странный, загадочный призыв. Но и вместе с тем, этот хитрец, будто давал мне время, чтобы изучить его… нет… налюбоваться им… Напоследок?
Боже, Наоми, опомнись!
Он не древний римлянин с удивительными глазами, а стриптизер, которому несколько минут назад пожилые дамочки, отдыхающие за соседним столиком, совали в трусы… нет… в набедренную повязку… или как эта штука называется… тьфу, короче, деньги пихали туда.
А вы оба, если что, вообще-то, находитесь в заложниках!
— Есть план, — шепнул незнакомец… то есть, стриптизер, то есть… Центурион.
План? Он, что, всерьёз решил противостоять человеку, нет, больному психу с автоматом?!
Да этот парень, видимо, тоже не в себе!
Что-что-о-о-о?
Он сейчас положил ладонь мне на плечо?
От этого прикосновения по спине пробежал целый легион из горячих мурашек!
Глаза Центуриона хитро улыбнулись и блеснули серебром…
— Вы сгорите в геенне огненной, ибо, грех поглотил тела и мысли ваши! — вдруг раздался дребезжащий, скрипучий голос террориста.
Мгновенное возвращение в чудовищное настоящее. В место, где есть овальный зал, тёмно-красный ковролин с рисунком в виде ромбов. И удушливый смрад плена. Но самое главное — психопат, который, видимо, назначил себя как опытным проповедником, так и жестоким, но справедливым палачом.
Центурион. Мне хотелось смотреть только на него. Полагаться на него одного!
А он прищурился, явно над чем-то задумавшись…
Но теперь я не ощущала сковывающего ужаса, потому что почувствовала прилив энергии. Да, да, и ещё раз — да. Центурион уже успел заразить меня своим сумасшедшим бесстрашием!