— Мое почтение, Миледи Целестия. Вы вышли на связь гораздо раньше запланированного срока... Случилось что-то непредвиденное?
Раздавшийся из медальона голос принадлежал взрослому мужчине и отдавал нотками неподдельного уважения свойственными обращению слуг к своим хозяевам.
— Алькос, стратег ты мой хренов, ниа… Если уж даже ты еще не в курсе, то по всей видимости случилось охренеть какое непредвиденное, нано. Судя по всему, Черные Черепа пошли на корм червям, ниах. А с ними, как ты уже мог догадаться, и все мои так долго вынашиваемые планы, нано.
— Приношу свои глубочайшие извинения за эту оплошность, миледи… Я сейчас же подниму на уши всю нашу информационную сеть и выясню...
— Притормози коней, ньйа. Не стоит привлекать к этому делу никого из посторонних. Я почувствовала использование некромагии и… Кое-что еще до боли знакомое, нано. Выясни, кем были эти хреновы налетчики, ньях, но ничего по отношению к ним без моей команды не предпринимай. Отбой, нано.
Член общества Черных Черепов Филл Дуболом прожил на этом свете еще около тридцати минут, которые стали самыми незабываемыми и яркими за всю его жизнь. Прибывшая на место пожара городская стража обнаружила в подвальном помещении лишь пустые клетки и окровавленный деревянный стол в соседней комнате.
(Империя Кадоган, восточные равнины, город Аспер, через пару дней после инцидента в деревне Крайс.)
Поздним вечером к одному из особняков центрального района Аспера подошел высокий статный человек в малиновом фраке с собранными в хвост длинными волосами, отдающими синевой. Только он открыл дверь и переступил через порог, как его буквально окутали мужские душераздирающие крики, доносящиеся со второго этажа здания.
— Ааааа!!! Умоляю!!! Я рассказал все, что знал!!! Убей меня!!! Прошу!!!
Хозяин этого голоса знал, что никто за пределами особняка не мог его услышать ввиду установленного по всему периметру здания звукового барьера, потому он мог молить лишь об окончательном избавлении от своих страданий. Мужчина поправил очки на переносице, широко улыбнулся и направился в сторону столь приятной для его слуха мелодии человеческой агонии.
— Убей!!! Я не хочу жить!!! Аааааа!!!
Добравшись до второго этажа, мужчина двинулся к приоткрытой двери, из-за которой раздавались эти сладкие вопли. Когда он вошел в помещение, перед его глазами предстал богато украшенный трапезный зал с широким круглым столом в его центре. На столе, будучи скованным по рукам и ногам, растянутый в форме креста лежал молодой полуобнаженный мужчина лет тридцати на вид.
Весь стол был залит свежей кровью, растекшейся поверх нескольких слоев уже запекшейся старой. На теле мужчины отсутствовала добрая половина кожного покрова, ввиду чего можно было с легкостью разглядеть его пульсирующие в конвульсиях мышечные волокна на груди, животе, плечах и бедрах. В некоторых местах были четко видны кости, с которых с ювелирной точностью, будто хорошо заточенным хирургическим инструментом, один за другим срезали ломти сочного мяса.
В глазах человека четко читался испытываемый им дикий ужас от происходящего. На протяжение трех последних часов его поедали живьем, не давая истечь кровью или потерять сознание при помощи разнообразных эликсиров. Уже после первых десяти минут пыток он ответил на все заданные его истязателем вопросы, рассказал все, что знал, но пленивший его монстр вовсе не собирался останавливать после всего этого свой пир, наслаждаясь каждым его воплем и растягивая удовольствие от своей трапезы.
— Кхм… Миледи Целестия, прошу прощения, что помешал. Ваше поручение выполнено. Церкви Света была успешно подброшена зацепка о текущем местоположении беглецов.
Мужчина почтительно склонил голову в ожидании ответной реакции его госпожи. Однако та, не обращая на него особого внимания, продолжила развлекаться со своей игрушкой на обеденном столе. Она поднесла к одному из панически бегающих из стороны в сторону глаз прикованного мужчины стальную вилку с тремя остро заточенными зубцами. Облизнув губы, Целестия медленно погрузила столовый прибор прямиком в глазное яблоко человека, после чего неспешно вытянула его из глазницы, накрутила словно спагетти на вилку глазной нерв, и элегантно поднесла это лакомство к своему маленькому ротику.
— Ааааааа!!!
У статного мужчины в малиновом фраке от этого зрелища загорелись глаза. Он погрузил одну руку в карман своих брюк, после чего словно начал в нем хаотично копошиться.