Люди в этой школе были крайне любопытным народом. Йохан произнес все это и замер в ожидании, что Ноа пустится в рассказы о себе. Чего бы ему можно было поведать? Что он прав, и аналогов не существовало? Что он был незаконным и не имеющим право на рождение ребенком повелителя Траула? О, от такой сенсации уши развесили бы и безухие улитки.
- Наверно, мне не повезло с генами, - сказал Ноа.
Вряд ли такой ответ понравился Йохану, но он удрученно кивнул лысеющей головой и пошел прочь из комнаты Ноа. На пороге задержался, запнувшись, но тут же пружинистым шагом двинулся по коридору.
Ноа глянул на мистера Холена, который стоял на месте.
- Что за лекарство? Вам уже сказали, что я… В общем, это по договоренности с… Ну вы поняли, с кем.
- Ага, понял, - ответил Герман.
Он поставил глушилку ленивым шевелением пальцев в воздухе. Ноа устыдился, что сам не додумался этого сделать.
- А ты говорил, что сирота, Ноа Бейли, - сказал Герман. - И что же выяснилось? Я подписал все бумаги о неразглашении, само собой. Но твой папаша дал маху, я скажу. Ты первый ребенок повелителей за сколько лет?
- Не помню точно.
- Мне искренне жаль, - добавил мистер Холен. - Твоя болезнь в магии, а магия – часть тебя. То лекарство, что мы сделали с Йоханом, этим лысеющим неврастеником, не спасет тебя. Оно вообще ничего не даст, кроме времени. Ослабление силы магических способностей. Мы уменьшим напор воды, так сказать, но вода от этого из резервуара не денется. Более того – вода постоянно пополняется. Поэтому мне нужно вот что от тебя. Ты пьешь эту дрянь, что мы тебе дали, однако раз в два-три дня выплескиваешь магию в этой комнате. Она защищена вполне прилично. Не бункер, конечно. Но другого бункера, как мой, я и не встречал.
- А если магия срикошетит в меня? - с сомнением поинтересовался Ноа.
Герман с задумчивым видом покивал, сложив руки, словно провинившийся школьник.
- Что ж, это риск, да, - ответил он.
Ноа так понял, что, если срикошетит, значит, такова судьба. Это и имел в виду Герман.
- Мой отец в курсе? - уточнил он.
- Не то, чтобы я говорил ему прямым текстом.
- То есть, он не в курсе?
- Думаю, нет, - вздохнул Герман. - Что я, по-твоему, должен был ему сказать? Что предложу его ребенку немного подставить голову под гильотину и надеяться, что лезвие надежно закреплено?
Ноа согласно прикрыл глаза. В последнее время он непозволительно много для шестнадцатилетнего думал о смерти и о том, отметит ли он свое семнадцатилетние, которое, к слову, было не в тот день, когда он привык его отмечать, а первого июня. Об этом сообщил Траул.
- И не говорите, - услышал он со стороны свой голос. - Я не хочу, чтобы он знал.
- Уж извини, но, если потребуется, я ему скажу. Если ситуация будет критической. Просто сейчас считаю это нецелесообразным, коль скоро мы даже не опробовали мою систему.
Систему, ага. Система. Ноа подавил сарказм, напоминая себе, что недавно жил у Германа и тот здорово помог ему. И помогал по сей день.
Герман ушел через несколько минут, но почти сразу явилась Мирэ. Она была озабоченной и злой. Озабоченность Ноа понять мог, но вот ярость, которой она полыхала, для него стала новостью.
В руках у Мирэ были листочки. Один она швырнула Ноа. Листок спланировал Ноа на колени, но тот не успел его подхватить, и листок упал на пол. Пришлось нагибаться и поднимать.
- Что это? - спросил он.
- А ты читать не умеешь, что ли?
- Чего ты бесишься? - удивился Ноа.
Мирэ выпучилась на него так, будто прямо сейчас на его голове начинали расти ветвистые рога оленя.
- Да ты меня раз десять подряд чуть ли не послал! - воскликнула она. - Заперся, дверью хлопнул! Ты вообще сдурел, Бейли?
Мирэ подняла руку, толкнула воздух, и Ноа отлетел к стене, ударившись лопатками. Листок выскользнул из пальцев и снова упал куда-то на пол.
- Эй! - крикнул Ноа.
Вместо ответа ему был показан средний палец.
- Я рада, что ты жив, и все в порядке, козел!
Мирэ выметнулась из комнаты. Воздух за ее спиной бабахнул дверью так смачно, что та с хрустом вмялась в проем дальше, чем была должна. Ноа поднялся, потирая спину, которая болела от соприкосновения с неровной поверхностью стены.
Он помнил, что гнал Мирэ прочь, но это было логично. У него же очередная вспышка магии была. Она должна была понимать, что это было сделано не нарочно! Словно он когда-то мог специально обидеть ее.
Первый день на новом месте проходил на ура.
Траул
Распинывать камни на месте самаркандского зоопарка, в котором держали Ноа и Вильгельма – это все, что осталось Траулу. Он бродил здесь уже не в первый раз, но все, что он искал, сгинуло еще в день налета. Поэтому он был здесь лишь только потому, что надеялся заметить нечто, недоступное обычному смертному.