Скоро всё уже было готово, Дима, как всегда, накормил его с ложечки, несмотря на пока довольно слабые протесты, с таблетками вышло ещё сложнее, но мальчик всё же выпил их тоже с родных рук, очень хорошо задремал ненадолго… И проснулся уже на улице, Дима дождался, пока подействуют лекарства и вынес его во двор, мальчик же так хотел… Никогда не умел ему отказывать. Они немного побродили по близлежащим улицам и Маэль уже совсем проснулся, захотел встать сам, походить хоть немного. Дима боялся разрешать ему, но отказывать же не умеет, послушался, поставил, но всё равно крепко держал за плечи, вдруг что и мальчик так засиял, что Дима не сдержался, крепко обнял его и тихо-тихо зашептал:
— Милый мой, хороший, солнышко моё… Я так счастлив, что тебе хоть немного легче, что ты стоишь, сам стоишь, это же так редко теперь…
Маэль снова просиял ярче звезды, согрелся и будто снова начал засыпать, и стоя приходилось, но мальчикам помешали голоса старых знакомых по детскому дому, так неожиданно показавшихся из-за угла:
— О, голубочки, птицы божии… Вы не оборзели, на улице так себя вести?
— Кто ты, что… — Маэля накрывал страх, он уже не помнил этих людей, но чувствовал опасность, исходящую от них.
— Тише, тссс… — Дима быстро ласково погладил его по голове, успокаивая и уже был готов ко всему, годы в детском доме научили его неплохо драться, это было необходимо, чтобы защитить это беспомощное чудо. – А вы… Только подойдите к нему. Убью.
Дима говорил ледяным, абсолютно спокойным голосом, но эти хулиганы, знавшие его много лет, понимали, что мальчик абсолютно серьёзен, что он готов умереть и убить за своё сокровище, но им было плевать, они хотели развлечься, чем не идеальная мишень… Они полезли в драку и их было больше. Двое оттянули в сторону и оглушили Диму, ещё двое нещадно избивали Маэля, до крови, до хриплых стонов, переломали ему рёбра, но это было не самое страшное… Дима быстро пришёл в себя, отдался ярости и раскидал этих подонков за минуту, подлетел к Маэлю, понял, что он без сознания и кости у него к чертям переломаны, а дыхания почти не было… Пульса не было… Он почти мёртв. Дима не терял головы сразу, достал дрожащими руками телефон, едва попадая по кнопкам, вызвал скорую, отбросил телефон в сторону и зашёлся диким криком от боли и отчаяния… Ему было дико больно, он не понимал, как могла обычная прогулка закончиться таким, даже думать не хотел, что будет, если доктора ещё больше всё испортят… Удивительно быстро приехала скорая помощь, забрали их обоих, Дима сам уже был в полуобморочном состоянии, в больнице Маэля сразу забрали на операцию, а мальчик сидел в коридоре на лавке и ждал, обхватив голову руками… Ему было дико страшно, он понимал, что без этого солнышка уже не выживет, жизнь потеряет всякий смысл. Несколько часов он сидел там, пока Маэля не перевезли в отделение реанимации. Теперь Дима дежурил у его койки. Час, второй, третий, четвёртый… А что-то в душе вопило, что что-то не так, что ему снова навредили, случилось что-то… Скоро кончилось терпение и Дима позвал врачей, чтобы они объяснили хоть что-то. И ответом были совсем неутешительные слова:
— Нам очень жаль, он в коме, состояние стабильно тяжёлое.
Слишком нужны друг другу
— Что… Что вы сказали? – Дима всё прекрасно слышал, но его резко опустевшие глаза ясно говорили о том, что он сейчас в глубоком шоке и пытается определиться, какая эмоция лучше подходит для столь «потрясающей» новости. – Стабильно тяжёлое значит…
Он притих с задумчивым видом и врач, решивший с ним заговорить, явно не понимал, что сейчас совершает непростительную ошибку:
— Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы помочь ему, а вы, юноша, можете ехать домой, теперь вам тут делать нечего.
И тут внутри Димы что-то вспыхнуло. Злость, ненависть, отчаяние… Это нельзя было сдерживать и все эти эмоции соединились и выплеснулись в его гневной речи, которая была настоящим криком души, одним из первых для него: