В памяти всплыл образ мамы, склонившейся над микроскопом. Ее глаза сияли от восторга, когда она говорила о красоте и сложности микромира. Я всегда мечтала стать такой же — увлеченной и бесстрашной в поисках истины. Но хватит ли у меня сил продолжить без родительской поддержки?
Брат, который до этого проверял логи по какой-то особой схеме рейнджеров, услышал странные звуки, нашёл меня хлюпающей носом над контейнерами и обнял:
— Ну ты чего опять?
Я спросила его, что будет, если я решу изменить карьеру.
— Да ничего, — Марк пожал плечами, и его эмоции подтвердили, что это его правда не волнует: — Перекантуешься в универе пару лет, защитишься на магистра какого-нибудь, денег я подкину если надо, а потом у меня закончится контракт. Я тут думаю организовать частное поисковое предприятие, возьму тебя к себе. Ты умная, будешь всех мозгами давить.
— А ты?
— А я буду командовать, — самодовольно сказал Марк и заржал над выражением моего лица.
Его беззлобный хохот здорово поднял мне настроение. И в самом деле, почему бы нет? Я вообще раньше никогда о таком не думала. Просто надо взять себя в руки. Я ведь и правда могу всё изменить.
Я дала себе зарок, если я смогу найти ту «стрекозу», погубившую моих родителей, я остаюсь. Если нет — покину Цереру навсегда.
В эти дни мой коммуникатор не умолкал — коллеги и знакомые слали сообщения с соболезнованиями и предложениями помощи. Среди них было и несколько посланий от Виктора. Он интересовался моим самочувствием, уверял, что как куратор всегда готов меня поддержать, спрашивал не нужна ли помощь.
«Тебя навестить? — писал он. — Я бы составил тебе компанию, поддержал, помог бы развеяться».
Я вполне поняла его намёк, и меня передёрнуло. Прямо сейчас, практически сразу после всего, лезть мне в трусы…
Я выдохнула пару раз. Быть может он предлагает мне это, чтобы правда меня отвлечь. Возможно, кому-то бы действительно помог бы горячий секс в такой ситуации, но всё моё естество протестовало при одной мысли о руках Виктора. Если бы он коснулся меня прямо сейчас, меня бы вырвало.
Коммуникатор снова пиликнул:
«Я скучаю по тебе. Мы ведь так и не поговорили толком после… всего. Я надеялся, что мы сможем утешить друг друга, но я готов ждать. Ты же знаешь, как много ты для меня значишь.»
Было очень тяжело придумать, как ответить на это, чтобы не брать на себя лишних обязательств.
«Спасибо, Виктор, я это очень ценю…» — напечатали мои пальцы чистую ложь.
Мне стало немного легче.
Я вежливо ответила, что мне нужно еще немного времени, родительские вещи почти собраны, а я начинаю работать над своим дипломом.
«Удачи, — написал Виктор. — Обращайся в любое время. Я тут ради тебя.»
В участии куратора сквозило что-то фальшивое, неискреннее, пропитанное скрытым умыслом. Разговор с Виктором оставил неприятный осадок, будто я прикоснулась к чему-то холодному и склизкому. Или это просто мое горе искажало восприятие? Я уже не знала, чему верить. Неужели я реально сошла с ума и обвиняю невиновного?
Поделившись своими сомнениями с Марком, я встретила полную поддержку.
— Просто забей. Если не можешь торопиться, так и не торопись, — сказал брат. — Почему этот хрен вообще так на тебя давит? Уж больно он настойчив в своей «заботе». Он твой хахаль что ли? — брат сначала фыркнул, а потом увидел, что я краснею до ушей, выдал длинное: — Та-аак.
Он воздел было палец и открыл рот, чтобы прочитать мне нотацию, потом закрыл рот, потом поиграл желваками и выдохнул. Всё это сопровождалось бурей полыхающих эмоций, а потом — оп — и выключилось. Марк положил мне руку на плечо и серьёзно сказал:
— Просто предохраняйся, хорошо?
Я кивнула, чувствуя, как краска заливает щеки. Почему-то мысль о том, что брат узнал об этом, вызывала острое чувство неловкости.
— А если надо будет ему укоротить яйки, только скажи, — очень тяжёлым тоном сказал он и оставил меня наедине с перепиской с куратором.
Виктор, который как будто почувствовал, что о нём речь, прислал мне очередное письмо. Он напоминал, что у меня забронирована лаборатория в кураторском корпусе через два дня. Там была настоящая серьёзная стационарная лаборатория с большими вычислительными машинами и очень хорошими микроскопами, а не маленькая, как в куполе, которая годилась только для базовых операций и подготовки препаратов.
«У тебя всё идет по учебному плану, или хочешь поменяться с кем-нибудь своим временем, если ты ещё не готова? Саманта точно будет не против, у неё зарезервировано через неделю, но она очень просится.»