Не понравилось Саше это нарочитое смирение. Это страх раньше времени. Возможно, конечно, что Рамов боялся не Хромого. Он мог испугаться беляевских и на всякий случай принялся говорить о них в почтительном тоне. Он мог сообразить, что Хромой, зная историю гибели Артура, знает и о том, что его убийцы вне закона. Соответственно, Хромой мог сделать с Рамовым все, что ему заблагорассудится.
— Формально они правы. Мохаммед, дай мне сигарету.
— И что делать?
Хромой пожат плечами. Закурил, глубоко затянулся.
— Я не имею никакого права помогать вам._ Вы вне закона. И никто вам не поможет. Я могу дать совет, остальные не сделают и этого. Бсляевские обещали бабки за ваши головы. Я не нуждаюсь в их деньгах, но остальные продадут вас. — Выждав паузу, он веско добавил: — Вам надо уезжать.
— Но... — начал было Анатолий.
— Я сказал: если хотите жить — уносите ноги.
— Но куда?!
— Только не в город. Куда-нибудь в сельскую местность, подальше от райцентров. Продавайте квартиру —
Кжкяяг
Вам в любом случае сюда вернуться не придется, и этих денег вам хватит, чтобы устроиться на новом месте.
Саша молча поднялся, вышел из комнаты. «Куда он?» — донесся з спину ему голос старшего Рамова. «В сортир», — ответил Хромой. «Показать бы ему...» — «Сам найдет. Не маленький, и с гор не вчера спустился». Пока Хромой будет уламывать Рамовых, Саше как раз хватит времени поставить «жучки». Лучше всего, наверное, ставить на кухне и над входной дверью. Таким образом они постоянно будут в курсе настроений Рамовых, а также знать, какого рода гостей они принимают.
Саша зашел на кухню. Куда бы их прилепить? Ага, можно спрятать за решетку вентиляционной трубы, туда никло никогда не заглядывает. Потянувшись, Саша легко достал до решетки, потом отошел. Даже с его ростом микрофон не заметен. Замечательно. Со входной дверью было еще проще — прицепил к телефонным проводам, идущим по верхнему краю дверной коробки, прикрыл клочком надорванных обоев. А теперь можно и в туалет сходить, дабы не будить лишних подозрений.
Когда он вернулся в комнату, судьба Рамовых была решена. Хромой обстоятельно рассказывал им порядок действий:
— Квартиру продавать не через фирму — так вас не вычислят. Здесь еще кто-нибудь прописан?
Рамовы переглянулись.
— Еще моя падчерица, — сказал Анатолий. — Но я не имею ни малейшего понятия, где она шляется. Пасынок выписался года три тому назад.
— Падчерица... Она замужем?
- Нет. У нее и паспорта-то нет. Двадцать с лишним лет, кобыла выше меня, а все паспорт получить не может.
— Хоть какие-то ее координаты есть?
— Рабочий телефон оставила. На тот случай, если ее братик появится. Тот небось и думать о ней позабыл.
— Прекрасно. Мохаммед, тебе московская прописка нужна?
— Канэчно.
— Тогда найдешь хороший домик в Подмосковье, купишь у них часть квартиры, а девчонку мы потом выдадим за тебя замуж. Заодно женой обзаведешься.
Саша приподнял брови в знак согласия. Хромой повернулся к Рамовым:
— Девчонку я найду. В течение трех дней выписывайтесь, через три дня получите документы на новое жилье. С собой берите только носильные вещи, мебель там будет.
Алексей Рамов тем временем нашел Натальин рабочий телефон. Знал бы он, что она давно не работает там... Хромой переписал семь цифр.
— На сегодня все, — сказал он, поднимаясь. — Я больше не приеду, подъедет мой человек, привезет документы и объяснит, как добираться до вашего дома. Мохаммед, пошли.
Никак не мог удержаться Хромой, чтобы хоть немного не покомандовать Цезарем. Вышли на лестничную клетку, Хромой брезгливо вытер руки носовым платком, скривил губы:
— Надо же, мерзость какая...
Саша был полностью солидарен с ним.
* * *
...С электрички сошло не так уж и много людей. Будний день, все дачники в городе. Это в пятницу наплыв будет, а в среду, да еще и с последней перед обеденным перерывом электричкой, мало кто приезжал. Да и местность не близкая от Москвы.
К двум средних лет мужчинам, в буквальном смысле слова обвешанным тюками и чемоданами, подошел молодой усатый парень в грязных джинсах, расстегнутой до пупа клетчатой рубашке без рукавов и в тапочках на босу ногу. Он встречал москвичей, явно переезжавших. Оказалось, что до дома, определенного им под место жительства, предстояло еще два километра идти через поле. Конечно, проводнику в его легкой одежде и без поклажи эти два километра представлялись пустяком, а вот братьям Рамовым совсем не улыбалось тащиться в такую даль под палящим июньским солнцем.