Жизнь не стояла на месте. Она буквально неслась, изменяя их и всё вокруг. Закончив училище, Полиночка продолжила учиться на технолога пищевого производства. Заочно, чтобы ни на минуту не покидать своего то ли сердечного друга, то ли мужа. Женька учился в техникуме, работал механиком в большом гараже. Однажды он показал подруге свой дневник, в котором в самый первый день знакомства сделал запись разговора. Того самого, где она наивно рассказывала о своих планах: глупых, несуразных, но милых.
Влюблённые долго смеялись, вспоминая тот день, соединивший их сердца и души. Смешным был лишь текст разговора, но не суть его. Что бы ни говорилось, тогда и сейчас, речь шла о любви.
Полинка, на свой семнадцатый день рождения, пригласила Женю в кафе. Он возмущался, доказывая, что инициатива должна исходить от мужчины. Девушка улыбалась, не без кокетства, возражая, что день её рождения принадлежит только ей. Она вольна распоряжаться своей собственностью как заблагорассудится.
Поссориться им не удалось. Алгоритм отношений к тому времени был отработан до мелочей. Места для конфликтов в нём не оставалось. Такие уж у них подобрались сложные характеры.
Условием, непременным, встречи в кафе было их раздельное туда прибытие.
Женька уже минут двадцать ходил у входа туда-сюда, махая букетом, слишком большим, чтобы можно было удержать его одной рукой. Даже начал нервничать. Полинка подъехала на такси. Её было не узнать. Высокая, стройная, яркая, в кипельно белом, сшитом на заказ платье.
– Девочка с обложки, – подумал Женя, – почти моя. Остаётся лишь маленький штрих, правда, слишком значительный, чтобы им пренебречь. Свадьба. Только бы дожить до этого дня.
Для любого другого мужчины такая мечта показалась бы бредом умалишённого. Ведь они прожили вместе два с половиной года, вели совместное хозяйство и общий бюджет, даже спали в одной постели. Подумать только – почти девятьсот дней в одной лодке.
Они ни разу не переступили черту. И одеяло ни разу на них не подпрыгивало.
Именно так и было в реальности, хотя мысленно каждый из них проделывал развратные, но такие желанные действия множество раз: справляли свадьбу, сливались в экстазе, ласкали друг друга, вынашивали беременность, рожали, качали младенцев. Девочку и мальчика. Каждый своих, но общих, потому, что мысли их трудились отдельно, но в унисон. Ведь они любили друг друга.
Молодые обнялись, долго и яростно зацеловывая друг друга. На Женькиных глазах блестели непрошеные слёзы, которые зрели, но готовы были выплеснуться наружу.
– Я так рад! Ты почти взрослая. Сегодня твой день. Проси, что хочешь.
– Ловлю на слове. Ты ужасно удивишься, но я попрошу стать моим мужем, только и всего.
– Неправильно. Это должен был сделать я. И сделаю. Только дождись.
– Не смею отнимать у тебя это право, но попросить об одолжении могу. Ты ведь сказал, проси, что хочешь. Я хочу только этого. Ты согласен?
– Как я могу тебе отказать? Только придётся ещё немножко потерпеть. Но я согласен, дорогая Полиночка. Люблю! Люблю! Люблю! Могу произнести это тысячи раз. Ты мне веришь?
– Ещё бы. Кому другому могла я довериться, кроме тебя? Два с половиной года ты терпел моё присутствие. Поистине сумасшедший соблазн. Не представляю, как ты справлялся с возбуждением. Я тоже терпела. Увы и ах! Но, ни о чём не жалею. Мы с тобой всё успеем. И это тоже. Могу сказать по секрету – это случится сегодня. И не спорь, пожалуйста. Ты готов сделать меня счастливой?
– Только этим и занимаюсь с того самого дня, как встретил сумасшедшую, абсолютно безумную девчонку, которая утверждала, знает про любовь и секс абсолютно всё, даже больше. А ещё, ещё она была удивительно похожа на тебя. Но ты гораздо красивее.
– Тогда, пошли. Всё готово.
– Сегодняшний вечер мы проведем вдвоём. Ты и я. Ты – мой воздух, моя Вселенная, моя жизнь.
Они вошли в просторный зал, совершенно пустой. Играл настоящий оркестр. Три музыканта и солистка, напевающая что-то мелодичное, без слов, одним голосом. На накрытом столе горели свечи.
Полинка провела любимого к столу, посадила в торце, где стоял большой торт и две бутылки шампанского, перевязанные лентой. Посередине стола сверкали позолотой соединённые кольца.
Что-то ёкнуло в груди у Женьки. Он, огляделся. Отчего стол на двоих так велик? Белое платье, шампанское с лентой, кольца. Туманные романтические намёки?
Полиночка попросила откупорить бутылку, налить в два бокала. Встала, пригубила из своего, впилась в Женькины губы продолжительным поцелуем.
Сзади раздались аплодисменты, крики “Горько!”
Женька скосил глаз, не отрываясь от сладкого. В тени полукругом стояли люди. Их было много. Он узнал маму, братьев, друзей с работы, Полинкиных родственников. Что они все здесь делают?
Зазвучал Марш Мендельсона. Кто-то подтащил к молодым стол. К столу подошла представительная дама с лентой поперёк груди, открыла красную папку и начала произносить речь, в конце которой громко спросила, – Евгений Борисович, вы согласны взять в жёны Полину Тимофеевну?
– Ну же, не молчи.
– Чего говорить-то?
– Что согласен.
– Молодожёны, вы что, договориться не успели?
– Извините, пожалуйста. Мы сейчас. Женечка, милый, это же наша с тобой свадьба.
– Тебе же только семнадцать лет.
– Ничего не спрашивай, миленький. Хотела сюрприз. Думала, обрадуешься.
– Ну да! Ты же у меня женщина самостоятельная. Нужно было сразу догадаться. И как тебе удалось?