Я наладил отношения с Роуз, кажется, она меня простила, но потребовала, чтобы я вытащил свою голову из задницы и всё исправил.
А потом случилось то, чего я совсем не ждал. Я был в Ванкувере по делам, и решил заскочить к знакомым ребятам, у которых магазинчик поддержанных книг в центре города. Я зашёл туда, и почти сразу же наткнулся на кого-то. Это была она, моя Белла. Напуганная. Она вся напряглась, зажмурила глаза. А когда открыла, словно не понимала, что это я. Я хотел обнять её, дотронуться, даже начал протягивать руку, но передумал. Похоже, ей итак было неуютно, я не хотел всё усложнять. Мы о чём-то говорили, а всё о чём я мог думать, это то, что она стояла передо мной, такая беззащитная. Жутко худая, бледная, под глазами пролегли тёмные круги. Кажется, она совсем не высыпалась, и сердце у меня от этого разрывалось. Нам даже удалось о чём-то поговорить, а потом она ушла. Я лишь успел спросить, могу ли позвонить ей. И она согласилась. У меня от этого прямо камень с души упал.
Я знал, что верну её, я заглажу свою вину, но я понимал, что теперь всё должно быть правильно, и я не должен спешить. Так, как Белла этого заслуживает. Пока я шёл и думал обо всём этом, я увидел в витрине одного из магазинов кое-что. Это было идеальным подарком для неё. Я даже не думал, сколько это стоит, или когда я смогу подарить ей это. Я лишь знал, что эта вещь сделает её счастливее.
Глава 23
Сказать, что я не ждала звонка Эдварда, будет ложью. Я ждала, но в, то же время, я не понимала, для чего он хотел звонить мне. Жизнь настолько запуталась, что я перестала искать смысл в том, что происходит вокруг меня. А самое главное, в своих поступках. То я бегу, и в каком-то дурмане и отчаянии делаю себе татуировку. Я не жалею, нет. Просто, если честно, весь тот день теперь, кажется каким-то сюрреалистичным. Не понятно, что было настоящим, и где начинались мои фантазии, всё было покрыто дымкой. Я понимаю, что, скорее всего это следствие моего недосыпания. Но поделать ничего с собой не могла, и даже начала задумываться о снотворном, хотя пока пыталась ограничиться успокаивающим чаем.
Не помогало. Но если не обращать внимания на это, мне казалось, что всё налаживается. Я стала более открытой с окружающими, стала чаще выбираться куда-то с девочками с работы, после курсов гуляла. Я выбрала тему для своей выпускной работы на курсах. Весна чувствовалось с каждым днём. Дожди почти прекратились, солнечных дней стало больше. Ко мне приезжал отец. Я отвезла его в Стэнли-парк, и мы провели там целый день, прогуливаясь, сидя на скамейках, кушая папины фирменные сэндвичи с вялеными томатами, зеленью и сыром, пили горячий чай из термоса. Папа скучал по мне, и поэтому все разговоры свелись к воспоминаниям о том, как в детстве мы с ним рыбачили и ездили отдыхать с палатками. Я понимала, что папе тоскливо одному, и была рада узнать, что у него появилась женщина. Он рассказал, что у них давно всё началось, но они никак не могли решиться на серьезные отношения. Когда папа уехал, ко мне пару раз приезжала Роуз. Я скучала по ней, она стала для меня очень хорошим, близким другом. Она не говорила об Эдварде, а я и не спрашивала. Но зато она рассказала, как Эммет всерьез решил помогать ей с баром, даже записался на учебу в какой-то колледж, чтобы со знанием дела подходить ко всему. Мы с ней даже посмеялись, что, ну никак, не можем представить Эммета в роли серьёзного ученика.
А в один день, когда я совсем не ждала этого, позвонил Эдвард.
- Привет, – услышала я родной голос.
- Привет, Эдвард.
Потом была очень неловкая минута молчания. Но я даже была рада ей, это время дало мне чуть-чуть отойти от шока. Я села на подоконник, за окном уже стемнело и в окно задувало вечерней прохладой. Я сидела и слушала его дыхание. Если закрыть глаза, я была уверена, что смогу ощутить его тёплое дыхание на щеке.