— Если честно, иногда мне кажется, что какая-то другая... — вздохнула я, опускаясь на скамейку. — В моих воспоминаниях она всегда учила меня быть чуткой и доброй, приходить на помощь другим и никогда не опускать руки. Сейчас я словно смотрю на ей полную противоположность, но в сердце храню всё, что она говорила. Потому, простите, но как бы вкусно не звучало ваше предложение, я понимаю, что оно мне слишком дорого обойдётся. Ведь вы же не из чувства справедливости хотите помочь восстановить мою репутацию.
Он нахмурился и не стал отрицать. Я даже была благодарна за его честность. Феликс сел на скамейку на почтительном расстоянии от меня, и мы оба задумчиво уставились вдаль, на зелёные чайные холмы.
— Я провёл два года в абсолютной апатии, — подал голос герцог. — Жизнь казалось серой, и то, что радовало других, не приносило мне и тени положительных эмоций. Пока я не попробовал ваш чай. Один глоток словно открыл мне глаза, снял груз с души, и мне снова захотелось жить.
— Для того, чтобы выпить чаю, совсем необязательно жениться на мне. Мы могли бы пить чай как друзья, например.
— Но я не хочу дружить с вами, Лидия. Я хочу владеть вами, целиком и безраздельно, — сказал Феликс и сокрушённо вздохнул.
— Спасибо за предупреждение, проклятущий вы маньяк, — пробормотала я, порываясь встать и уйти, но он схватил меня за предплечье, удерживая, а затем посмотрел на свою руку в полном ужасе и столь же стремительно одёрнул.
— Простите, нет… — он тряхнул головой, словно сгоняя наваждение. — Но ведь это ваша судьба, быть магнитом для драконов! Завидев сияние золотых глаз, мы теряем голову. Эрнест ведь не знал, что вы златоглазая, верно? Иначе не отпустил бы.
— Да что там Эрнест — я сама узнала вчера.
— Вероятно, вы и получили дар недавно, привлекли чем-то внимание богини. Только драконы имеют врождённый дар — и мы всегда зорко следим за появлением златоглазых. Вы должны оберегать свой секрет очень тщательно, Лидия. Не всякий дракон захочет с вами договориться. Они могут… захотеть получить вас силой.
Сказав это, Феликс вздрогнул, будто тема его пугала. Признаться, его нервозность передалась и мне.
— Папа упоминал, драконам нужны златоглазые, чтобы родить ребёнка-дракона, но вы говорите именно о моём даре. Зачем драконам девушка, которая умеет заваривать чай? — нервно хихикнула я. — Мой дар, похоже, полезен только вам и вашей депрессии.
— Вы не понимаете, — Феликс качнул головой, грустно улыбнувшись. — То, что златоглазые способны родить ребёнка с драконьей кровью, это полдела. Союз дракона и златоглазой раскрывает силу и магический талант обоих.
— И что для этого надо сделать? — осторожно спросила я, не желая соглашаться с догадками, на которые меня уже наталкивали слова Феликса. Но он их подтвердил:
— Овладеть. Необязательно жениться. Главное — сорвать цветок невинности, и неважно, что будет с девушкой потом. Иные драконы… — он замялся, задумчиво провёл пальцем по дереву скамейки. — Не заботятся о том, чтобы остановиться на одной златоглазой. Девушка разделяет магию с драконом лишь раз, дракон же волен увеличивать свою силу, снова и снова соблазняя новых златоглазых.
— Господи, — прошептала я, прижимая руку ко рту. — То есть я могу доказать, что невинна, если заявлю, что златоглазая. Но тогда…
— На вас откроется охота, Лидия. И не стану врать, единицы захотят видеть в вас будущую жену. Для таких, как Эрнест, а уж тем более для самого короля, вы станете просто способом увеличить силу.
— Что насчёт вас? — спросила я звенящим голосом. — Вы хотите больше силы?
— О нет, — он вдруг рассмеялся. — Мой дар чудовищен по своей сути. Я бы рад избавиться от него, уж точно не усилить.
— Что же плохого в абсолютной удаче?
Красивые губы Феликса снова скривились в унылой гримасе, которую я во всей красе рассмотрела вчера. Тут же захотелось напоить его чаем.
— Вы не сможете скрываться вечно, Лидия, — сказал он, резко меняя тему. — Но под защитой дракона другие не посмеют вас тронуть. Если мы заявим всему миру, что вы моя, вы будете в безопасности.
На душе стало грустно и пусто. Что же за дар такой, Малика, с которым мне не будет спокойной жизни?
— Я мечтала выйти замуж по любви… — пробормотала я обречённо, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. — Влюбиться в парня, а не выскочить за него, чтобы на меня не покушались его собратья. И чтобы он в меня влюбился, а не хотел заполучить меня, потому что мои глаза пробуждают в нём драконьи инстинкты.
— Вы были влюблены в Эрнеста? — с сочувствием спросил Феликс.
— Не знаю. Правда, мне он кажется таким кошмарным, почему я вообще с ним связалась? Кажется, моя жизнь превратилась в какой-то сюр, — всхлипнула я, пряча лицо в ладонях. — Я всё время была занята, и верила, что там, впереди, всё будет: и перспективы, и богатство, и своя жилплощадь, куда я увезу маму, и любовь. А в итоге что? Грязные слухи, дар, больше похожий на наказание, и коллекторы, которые скоро долг из папы придут выбивать.