его намерениях и пропускать, только если будет получено разрешение самого махараджи. Шакалаян сообщил,
что у него есть дело к повелителю Магадхи, и когда Чандрагупте передали это, он сразу приказал пропустить
брахмана.
Гла в а XXXVIII
МАССАЖИСТ
Шакалаян начал с того, что решил на несколько дней отложить посольские дела и узнать, что думает
народ о Чандрагупте. Брахман знал, что, хотя Чандрагупта разрешил ему, как высокому гостю, делать все, что
угодно, и не ограничил его свободы, на самом деле все это были только слова.
После того как сановники препроводили посла в дом, где обычно располагались почетные гости,
Шакалаян сообщил Чандрагупте, что дорога была трудной, что он очень устал и не сможет выходить несколько
дней. Он просил извинения за то, что не пойдет сразу же на прием к махарадже.
“Как только почувствую себя хорошо, — говорилось в письме, — я припаду к вашим стопам и передам
послание моего повелителя”.
После получения письма Шакалаяна Чанакья немедленно отдал приказ своим соглядатаям внимательно
наблюдать за послом и теми, кто приехал с ним, следить за каждым их шагом и сообщать обо всем.
Между тем посол ничего не предпринимал, даже не заговаривал ни с кем из тех, кого поставили охранять
его. И он действительно не покидал дома. Чанакья догадывался, что это неспроста, и решил выяснить тайные
намерения прибывших.
“Шакалаян пришел от Малаякету с вполне ясной целью, — думал Чанакья. — Он попытается
использовать любые беспорядки. Нужно быть начеку”.
Тем временем стало известно, что враг двинулся к границам Магадхи. Чанакье хотелось узнать, перейдет
ли Ракшас на сторону греков, окажет ли им поддержку в завоевании страны или останется верным своей клятве.
Брахман послал к Шакалаяну Сиддхартхака, переодетого массажистом, который вручил послу письмо.
“Этот массажист, — писал Чанакья, — весьма сведущ в своем деле. От вашей усталости не останется и
следа. Я решил послать к вам этого человека, как только узнал о вашем самочувствии. Не пренебрегайте его
услугами”.
Когда Сиддхартхак пришел к Шакалаяну, тот сначала подумал, что не стоит оставлять возле себя
человека, который все будет передавать радже, и решил отослать его обратно. Но тут же передумал: он знал, что
нет на свете больших болтунов и сплетников, чем массажисты, брадобреи и им подобные.
“Поговоришь с ними, — сказал себе Шакалаян, — узнаешь многое. Стоит их подзадорить, и они начнут
выбалтывать все, что им известно. Так что этот человек может даже быть полезен”.
И Шакалаян оставил массажиста у себя и тут же предложил ему заняться своим делом. Он надеялся, что
во время массажа можно будет расспросить о том, о сем, узнать все необходимое. Массажист обрадовался, что
не успел прийти, как уже понадобились его услуги.
— Превосходный, — с поклоном проговорил он, — если бы вы знали, как я был рад, когда меня послали
служить вам. Ваше утомление сейчас как рукой снимет. Я служил самому махарадже Дханананду. Когда я
принимался за работу, то он намекал Мурадеви, что у меня руки мягче, чем у нее, и Мурадеви страшно
сердилась. А махараджа смеялся и говорил, что теперь она готова всех убить от зависти. Да, дурная она была
женщина. Если я начну вам все рассказывать, дня не хватит. Да и к чему это теперь? Все погибли, и Мурадеви
тоже нет на свете. Сейчас все у нас по-другому…
Массажист вздохнул и начал растирать ногу Шакалаяна. Он грустно молчал, словно вспомнил прошлое и
ему стало тяжело.
“Случай подходящий, — подумал Шакалаян. — Нужно будет разузнать у него, что происходит в городе,
что думает народ и кто настроен против теперешнего раджи”.
— Как тебя зовут? — спросил брахман.
— Саммардак, господин. Меня зовут Саммардак1. У нас в роду все массажисты.
— А, ну, теперь понятно. Потому-то у тебя и руки такие… Ты только начал, а мне уже полегчало!
Махараджа Дханананд был доволен тобой, так ведь? Вообще-то он разбирался в подобных делах.
— Зачем вы говорите “вообще”? Мне кажется, другого такого ценителя, щедрого покровителя всяких
искусств и не сыскать.
— Однако как же случилось, Саммардак, что убили вашего достойного раджу, да еще средь бела дня? Все
спали, что ли? У нас считают, что разгневан на махараджу Дханананда был народ, поэтому кое-кому и удалось
убить повелителя.
— Вы ошибаетесь, превосходный. Народ до сих пор жалеет раджу и говорит, что, если найдется
мститель, он должен покарать убийц, Народ недоволен, но что он может поделать? В чьих руках власть, тот и
правит. О господи, господи! Помоги нам.
— Так, значит, народ не был настроен против раджи?
— Какое там против! Народ поддерживал Дханананда. Да еще как! Но главный военачальник в руках
Чандрагупты, так что пока выхода нет.
— Ну, а если народ захочет найти выход? Разве вам не придут на помощь другие люди?
— Кто же они? А если и придут, то ведь с одной целью — захватить власть. Никто не станет помогать
даром.
— Но послушай, если даром никто не поможет, то ведь можно заплатить и взять все, что нужно.
— Да, конечно. А кого вы имеете в виду?
— Так-то оно так… Да, а вы, массажисты, все хитрецы. Недаром говорят: массажист среди людей — что
лиса среди зверей. Небось многое знаешь. Я хочу у тебя спросить… Скажи, если кто-нибудь без вашей просьбы,
сам придет освободить вас от этих преступников, вы окажете ему помощь?
— Господин, мы бедные люди. Чем мы можем помочь? Но если появится человек, который понравится
нам, народ может его поддержать. Но вообще-то мы люди маленькие. А что делать? С нами всегда обращались
как с баранами.
— А ты умен, Саммардак. Из тебя вышел бы неплохой политик.
— Какой там политик! Просто у нас у всех хорошо подвешен язык, вот и все.
— Ну, ну… Не скромничай. На вот тебе за хорошую работу. Теперь я себя чувствую совсем неплохо.
И Шакалаян протянул массажисту золотой браслет с изображением головы льва. Глаза Саммардака
широко раскрылись. В них были восторг и удивление. Руки его сами потянулись к драгоценности, хотя он и
делал вид, что хочет отказаться. Шакалаян был доволен: дело шло на лад.
— Саммардак, — сказал он, — а кто окажет помощь защитнику народа? Не стесняйся, говори без утайки.
Никто не узнает. Что же думают в Магадхе? Мне нужно знать это.
— Сжалься, превосходный! Теперь и стены слышат. Всюду полно шпионов. Мне кажется, что в этом
городе одни только соглядатаи, которые обо всем доносят злодею Чанакье: не спрашивайте меня, я ничего не
скажу. Мое дело служить вам. И если прикажете, буду работать для вас день и ночь.
— Твоя осторожность мне нравится, Саммардак. Возьми еще вот это кольцо. Только не подумай, что я
хочу подкупить тебя. Оставь это себе на память. Послушай-ка, — продолжал Шакалаян, — здесь только ты да я,
и больше никого. Это ведь совершенно очевидно.
— Ну что ж, господин. Если прикажете, я скажу. Но если об этом узнают, мне придется худо.
— Да нет же, никто не узнает. Можешь быть спокоен. Значит, договорились?
— Ладно, господин. Слушайте. Будет хорошо, если министр Ракшас поддержит вас. Чанакья, Бхагураян и
этот Чандрагупта обманули его. Эти люди обманули и Парватешвара. Они написали подложные письма и
заманили сюда вашего раджу. Ракшас ничего не знал об этом. А в народе преступники распространили слух, что
заговор — дело рук министра. Ракшаса лишили его доброго имени. Вы поступите умно, если заполучите его на
свою сторону. Поначалу народ был настроен против министра, но время идет, и кое-что о делах Чанакьи и его
помощников стало известно. Теперь многие знают, что заговорщики-то они, а не министр. Люди начинают
переходить на сторону Ракшаса. Если вы завоюете его доверие, победа будет ваша.