Повторимся еще раз: офицерские батальоны и полки на Восточном фронте, равно как и бой чапаевской дивизии с Волжским корпусом Каппеля под Уфой, были и остаются вымыслом. Присутствие каппелевцев на участке 25-й дивизии, равно как и элитность полков, ведомых в бой одним из самых известных генералов белой армии, советские историки почерпнули не из документов, а из неясных свидетельств, романа и легендарного кинофильма. Волжская бригада, ставшая основой одноименного корпуса, насчитывала к началу 1919 года более 3500 человек. Укомплектование корпуса началось только в марте, причем среди пополнения было немало пленных красноармейцев, захваченных в декабре 1918-го — январе 1919 года Сибирской армией, а также жителей местностей Ялуторовского и Ишимского уездов Тюменской губернии, которые не знали советской аграрной и продовольственной политики и не были устойчивы к большевистской пропаганде. Кроме того, солдаты и офицеры поступали из запасных полков, расположенных в районе Кургана и Челябинска. К моменту выхода на фронт бригада насчитывала уже более 24 тысяч человек, то есть на одного добровольца приходилось шесть-семь мобилизованных. Внушительный костяк кадровых волжан, сражавшихся против Красной армии с лета 1918 года, сохранился только в артиллерии и кавалерийской бригаде. Как отмечал начальник штаба Западной армии Сергей Щепихин: «Численный состав кадров Каппеля по разным частям был чересчур разнообразен, чтобы возможно было ограничиться установлением для всех частей одного общего процента предназначенных в часть красноармейцев. Этого сделано не было — злополучный пьяница Барышников (начальник штаба Волжского корпуса. — П. А.) подложил всему делу большую свинью, отнесшись халатно, формально к этому основному вопросу. Все части получили 35 % красноармейцев, но не все части их могли переварить в таком количестве». На боевую подготовку корпуса и его моральное сплочение осталось слишком мало времени. Надежды Каппеля на то, что добровольцы «переплавят» анархические и антивоенные настроения мобилизованной массы, не оправдались. «Наружно, во время переформирования корпуса, все шло хорошо, но внутри было не совсем так: работали агенты большевиков. Каппель надеялся, что его надежные кадры переделают всех шатающихся и даже красноармейцев. Может быть, это и было бы так, если бы времени для работы было больше и если бы не пришлось выступать на фронт частями, до окончания работ», — вспоминал впоследствии Павел Петров. Кроме того, офицеры и солдаты были недовольны, что их направляют на фронт на полтора месяца раньше запланированного срока. Еще в пути, по сообщениям контрразведки, солдаты в эшелонах пели большевистские частушки и грозились перейти к красным. Уже в начале мая, вскоре после выхода на передовую линию, к красным перешел 10-й Бугульминский полк 3-й Симбирской дивизии. Рассыпался и частично перешел к красным 49-й Казанский полк. Такими были настоящие, а не вымышленные кинематографические «каппелевцы».
Чапаевцев под Уфой контратаковали части 4-й и 8-й дивизий, это были обычные крестьяне и горожане, как добровольцы, восставшие против советской власти летом 1918 года, так и мобилизованные. Неудача этой атаки — следствие не только ее плохой подготовки, но и вызванных кинжальным огнем чапаевцев потерь и растерянности бойцов, часто остававшихся без офицеров и даже унтеров. Комиссар 220-го Иваново-Вознесенского полка Ефим Капустянский описывал этот бой по горячим следам: «9 июня в 10–11 часов неприятель двинулся восемью цепями на наш полк. Несмотря на то что не спали две ночи и не имели два дня ни крошки хлеба во рту, наши солдаты дрались как львы. После боя подтвердилось, что были уничтожены три неприятельских полка: 15-й Михайловский, 14-й и 16-й Уфимские во главе со всеми командирами — убитыми, ранеными и попавшими в плен, а также присланные на поддержку 29-й и 31-й полки, бежавшие в панике, несмотря на останавливающий их нагайками 5-й кавалерийский полк, который также в панике бежал».
Панический характер отступления 4-й и 8-й дивизий и полное уничтожение большинства полков, участвовавших в контратаке утром 9 июня, — большое преувеличение. Это был поспешный, но все же организованный отход. Однако человек, принимавший непосредственное участие в боях с белыми, каппелевцев в рядах противника не заметил. Фрунзе в своих донесениях также указывал, что против чапаевцев действуют 4-я и 8-я дивизии белой армии и сибирские казаки и не упоминал о присутствии Волжского корпуса на этом участке.