Коты подкрались ближе. Через темную арку они увидели во дворе замка темную женскую фигуру, чуть не с головой зарывшуюся в снег. Женщина что-то раскачивала, тянула и дергала, кряхтя и даже постанывая. Внезапно она извлекла из снега большой плоский камень и отбросила его в сторону.
Потом женщина что-то подняла с земли и с ликующим воплем вскинула кровоточащие руки в снежный воздух:
— Мое! Мое!
Земля легонько вздрогнула — не очень заметно, но этого было достаточно, чтобы вселить страх в каждую живую душу в округе. Проснулись и беспокойно защебетали птицы, лихорадочно засуетились грызуны в поисках укромного местечка, в морозном воздухе разнесся заунывный собачий вой.
Тревожно блестя глазами, Огнецы следили за действиями незнакомки. Вот она выбралась из развалин. Не отряхнув от снега подол черного пальто, светя себе раскачивающимся на ледяном ветру фонарем, она добралась до дверей большого серого здания академии Блура и исчезла там. Спустя некоторое время в одном из верхних окон загорелся свет.
Коты смотрели на светящееся окно. Они опасались самого худшего.
А женщина стояла перед портретом Алого короля в золоченой раме, освещая помутневшую, потрескавшуюся от старости живопись.
— Теперь оно у меня, — шептала она, но шептала явно не королю.
Женщина извлекла из складок одежды некий предмет, походивший на ракетку для пинг-понга, но сделанный из металла.
Король смотрел с портрета темными загадочными глазами, золотой обруч блестел на черных волосах, а красный бархат плаща казался совсем настоящим.
Женщина качнула загадочным предметом так, чтобы на него попал свет фонаря, который она держала в другой руке, и внезапно яркая вспышка осветила живопись. За плечом короля можно было разглядеть тень, которая после вспышки внезапно начала выделяться, принимать более четкие очертания, становиться рельефнее.
— Пробудитесь, милорд, — с тоской в голосе убеждала женщина. — Я нашла зеркало Аморет!
Тень медленно зашевелилась. Вот она выскользнула из-за плеча короля и двинулась вперед, ближе, ближе.
Женщина задыхалась от возбуждения. Фонарь в ее руке закачался, таинственный предмет опять блеснул, свет на картине заплясал и ярко вспыхнул. Портрет сорвался со стены и рухнул на пол. Женщина вскрикнула.
Тень поднялась над портретом и направилась к ней.
Пропавшие животные
устой звон часов кафедрального собора поплыл над городом, и мальчик на холме опустил руки.
— Целый час! Да хватит! — Он вздохнул, потом зевнул.
Тающее облако белых хлопьев удалялось от холма. Снегопад, настоящая пурга, постепенно стихал. Через несколько минут небо очистилось, на черном его бархате зажглись звезды.
Танкред, склонив голову, оценивал результаты своей работы: тишина, белые крыши, заснеженные улицы, заснеженные провода, паучьей паутиной растянутые над городом.
— Для первого раза неплохо! — весело признал мальчик.
Он отряхнул рукава, и несколько снежинок опустились на его домашние тапки.
Танкред удивился: оказывается, он забыл обуться! Хотя что ж тут удивляться, если за котами он побежал, еще до конца не проснувшись… До сих пор он даже холода не замечал, зато теперь его затрясло. Возвращаться домой пришлось тоже бегом. Он несся рысью по узкому переулку, иногда на ходу подскакивал и обеими ногами одновременно смачно ударял в землю. Эту привычку он приобрел недавно, и она очень забавляла его друзей.
К тому времени когда Танкред добрался до своего дома с тремя башнями, раскатистый отцовский храп стал совершенно неистовым. Оба Торссона, и старший и младший, были повелителями погоды, и Танкред с удовольствием предвкушал, как они с отцом будут обсуждать сегодняшний снег.
— Интересно, а сам-то он такое пробовал? Нужно рассказать Зандру и Чарли… — закрывая за собой дверь и вытирая ноги о коврик, бормотал себе под нос Танкред.
— О чем рассказать? — Замученная бессонницей миссис Торссон пила в кухне чай.
— Про снег, — ответил Танкред.
— Ах, так это ты сделал, да? А я-то удивилась, куда ты подевался.
Миссис Торссон все больше начинало интересовать необычное поведение сына. Хотя ее муж всегда говорил: «Мальчик уже должен уметь делать все, особенно если речь идет о погоде».
— Во папа как грохочет!
Танкред скинул промокший плащ.
Миссис Торссон рассеянно положила себе третью ложку сахару, потом налила чаю Танкреду. Он сел на стул напротив и жадно отхлебнул из чашки. Все-таки снеготворчество отнимает много сил. Будем надеяться, что больше этого не понадобится. Хотя бы в ближайшее время.