- Эль, разве это нормально?! Нас чуть не прирезали, а Фанья Чпокт вся светится и ничего не делает, - она опасливо покосилась на соседку - Ратру Клап. Абсолютно безобидную крупную девушку с длинными косами. – Я уже никому не верю, - шёпотом пояснила она. - Интересно, а кому это прилетело: тебе или мне?
- Не знаю, - я пожала плечами. – Наверное, Фанья радуется новой одарённой…- мне не удалось продолжить мысль, на запястье появилось оповещение, что со мной хочет выйти на связь мать.
Только этого мне не хватало! Расстроенно подумала я и крепко-крепко сжала веки, надеясь, что видение пропадёт само собой. Что надо от меня этой чокнутой женщине? Каждый раз, когда она стучится, у меня на руках дыбом волосы встают.
– Фрейли, если вы думаете, что управлять предметами очень легко, то хочу вас разочаровать, только избранным магам подчиняется неживая материя, - вдохновенно вещала профессор, быстро позабыв о недавнем происшествии. А я снова поймала на Марое злобный взгляд Чучелы. И чем ей моя сирена не угодила? - Остальным доступна теория и немного практики. Но я постараюсь научить вас элементарным вещам, которые вы, возможно, за курс освоите. Так вот, каждый предмет обладает своей неповторимой энергией… - дальше я профессора не слушала, была занята лицезрением беспрерывного постукивания на запястье.
Я показала Марое руку, делясь неприятностью. Она нахмурила брови и покачала головой, соглашаясь, что Марисе отвечать не стоит.
Я снова сделал глубокий вдох и выдох, чтобы отвлечься от назойливого вызова, но сосредоточиться на лекции все равно не удавалось. Да ещё память услужливо подкидывала ядовитые слова Арона о том, что якобы его отец оплачивает моё обучение. Мне так нестерпимо захотелось потрепать матери нервы, что я даже завелась.
- Фанья Чпокт, могу я выйти на минуту, - подняв руку, перебила я монолог профессора. – Мне очень срочно, - потёрла кончик носа, намекая, что недавняя выходка одной из студенток не прошла мне даром.
Магичка возражать не стала, разрешив покинуть комнату, а Мароя подорвалась за мной.
Мы с подругой вышли в пустой коридор. Из приоткрытого окна просачивалось солнце и звуки природы. Пахло цветной карлой и летней зуськой. Я облокотилась на прохладную стену и достала коралл связи.
- У твоей матери совсем нет чувства самосохранения! – не удержалась сирена, вытащив из кармана юбки шоколяпку. – После того, как она с тобой обошлась в доме Дрейков, ещё звонит! - возмущённо покачала головой и разломила сладость. Больший кусок протянула мне, так сказать для поддержания морального духа.
Я взяла, но есть не стала. Уставилась в окно, мысленно настраиваясь на неприятный разговор и борясь с чувствами тревоги и обиды, всплывшими из глубины пещеры под названием душа.
– Элейка, только не ведись на ее слова. Держись уверенно и непреклонно, чтобы она ни выкинула. Помни, мы с тобой, - бойко подбодрила подруга и в знак поддержки взяла меня за руку. Я смело кивнула ей в ответ и, включив коралл связи, громко выпалила:
- Чего тебе?!
Сначала на том конце повисла изумлённая пауза. Потом мать, придя в себя от моего грубого тона, неловко кашлянула и елейным голосом запела:
- Элея, детка, я мириться. Я в прошлый раз расстроилась, наговорила тебе невесть что. Мама все поняла, осознала. Пришли мне сто ливреев, срочно! – от такого кошмарного извинения у меня задёргался левый глаз. Ничего себе Мариса раскаялась!
Я глянула на Марою, которая тоже возмущённо приоткрыла рот. Что это? – одними губами прошептала она, разведя руки в стороны. У нее с головой все в порядке? – потыкала пальцем в районе виска и озадачено потёрла лоб.
А я растерялась. Раньше, когда мы с Марисой снимали комнату в доме Фаньи Фуфи, она часто вытаскивала у меня из сумки ливреи, полученные за подработку. Поэтому приходилось большую часть дохода прятать. Правда и это не помогало, у матери особый нюх на то, где лежат ливреи. Но вот уже третий год, как она живёт с Кроном, который ее полностью содержит, и на мои корапейки не покушается.
Что происходит? Мориса опять за свое! Видимо, на моем лице отразились все оттенки паники, потому что Мароя, решив разрядить обстановку, изобразила, как она душит Марису, а та корчится в конвульсиях, и захихикала. От этой смешной сценки мне тоже стало немного веселее, и я выдохнула.