Кто-то зовет меня, кричит, но я не могу сосредоточиться на голосе и не хочу. Все потом. А сейчас я должна узнать правду.
Мариса, пока никто не видит, поднимается в спальню девушки и забирает из шкатулки понравившуюся ей драгоценную подвеску, а подругу навсегда вычеркивая из своей жизни. Но только кулон на украденной цепочке оказывается зачарованный – если его надеть, то окружающие не увидят недостатков.
И тут картинка меняется.
Мариса снова в центре внимания. Теперь она без труда может заполучить любого знатного мага, потому что на ее пышной груди сверкает секрет. Она довольна и счастлива, крутит своими ухажёрами как хочет, вытягивая из них ливреи и подарки. Жизнь бьет ключом, но тут появляется он – красивый и серьезный, умный и богатый – сын главного инквизитора. И Мариса без памяти в него влюбляется.
Моя грудь наполняется тяжестью, картинка становится нечеткой, меня трясёт. Жизненные силы вытекают из тела тонкой струей, но я не могу остановиться.
Сложная ситуация - она ведьма и нечиста на руку, но игра стоит свеч. Только самый желанный из всех мужчин не смотрит в ее сторону, не реагирует на флирт, не любит ее. В отчаянии, она обращается к темной магии и варит любовное зелье, которым и опаивает своего избранника.
Они вместе проводят девять страстных ночей, но чары со времени тухнут. Он отдаляется от нее, отгораживается, а потом и вовсе заявляет, что все было ошибкой. Мариса приходит в ярость, ненависть захлестывает ее и как раз в это время она узнает, что беременна.
Любовь сменяется ярым желанием отомстить. Она не спешит обрадовать любовника приятным известием, наоборот, уезжает далеко-далеко, чтобы он ее не нашел. Потому что у крылатых за всю жизнь может родиться только один ребенок, и она ему его не отдаст.
Хочу кричать, и плакать, так больно! Но не могу, глаза обессиленно закрываются, тело неподвластно мне. Шепчу заледеневшими губами имя сводного брата и проваливаюсь в темную бездну.
Неужто это конец?!
***
- Дура, что творишь! – меня неприятно тряхнули и перевернули лицом вниз. - Вот упертая! Сто раз повторял, как надо делать, нет, чуть не утопилась! – меня постучали по спине, избавляя легкие от воды. А потом, когда из меня вышло все лишнее, усадили на колени и зачем-то начали целовать.
Я кашлянула, распахнула ресницы и сморщилась, выгибаясь от Арона назад. Почему он решил, что может без спроса меня касаться, непонятно. Но тут же, почувствовав слабость во всем теле, прижалась к василиску плотнее. Без его энергии, которой он добровольно делился, сознание снова уплывало в небытие.
Я всхлипнула и зажмурилась. Воспоминания, всколыхнувшись в голове, подняли цунами чувств и затопили душу горечью. Сердце заходилось в истерике и грозило выскочить наружу. Хотелось заползти под плинтус и, спрятавшись от всего мира, жалеть себя. По щекам покатились крупные капли слез.
- Элея, не реви. Ну что ты! Это же прошлое, - уговаривал василиск, бессовестно целуя меня в щеки, лоб, висок. – Что там случилось? Наваждение скоро пройдет…расскажи, - шептал он, растирая рукой мою замерзшую спину и шею. – Прошлое все равно не изменишь, его надо отпустить, - успокаивая, чмокнул губы.
Я на секунду оторопела от столь наглой выходки, хотела запротестовать, но жалость, так не вовремя разбухнув до размера пропасти, усилила истерику. И я, не удержав в себе боль, выплеснула ее наружу:
- Я видела отца, - заплакала и одновременно нервно засмеялась я. – У него за спиной вот такие огромные огненные крылья, - я раскинула руки в стороны. – И он обо мне не знает, - зарыдала в голос. Было так больно и одновременно хорошо. Хорошо, потому что я, наконец-то, смогла его увидеть, узнать, что он есть. – И он меня не бросал. Она наказала его и меня. Его - за то, что отверг, меня – за то, что вообще существую.
И пусть мысли несвязанным потоком срывались с губ, с каждым произнесенным словом мне становилось немного легче.
Только Арон, похоже, не до конца поняв услышанное, строго свел брови и серьезно уточнил:
- Ты не знаешь своего отца? – поудобнее устроив меня на своих коленях, он убрал со щеки мокрую прядь волос. – Мариса ему за что-то мстит? – удивленно приподнял бровь. А я согласно кивнула.
И тут же замолчала, вдруг подумав, что зря поделилась подробностями своей жизни. Арону ни к чему об этом знать. Если он потом использует информацию против меня или разболтает ее друзьям. Я же со стыда сгорю!
- Расскажи все, - ласково попросил он. – Что ты видела? – погладил меня по волосам и крепче прижал к себе.