Эвандер покраснел. Взгляд капитана Инндиби было невозможно выдержать
– слишком уж он был прямым и проницательным. Юноша про себя посмеялся собственному смущению – спустя месяц после отплытия из Зеуксады он имеет полное право искать общества противоположного пола. Плевать на старого Инндиби; они пойдут в «Дикий попугай», как только ступят на берег!
Наконец речь капитана кончилась. Спустили трап, и моряки ринулись на берег, радуясь, что после длительного путешествия могут ступить на твердую землю.
Порт-Тарквил был городом каменных домов, ютящихся у подножия огромного мелового хребта – самой яркой детали пейзажа. Улицы, площади и пристань были мощеными – выложенными морским камнем.
Бродя по пристани, матросы с «Крылатого торговца» заметили: с Порт-Тарквилом что-то не в порядке. Пропал дух праздника, неизменно присущий этому месту и воспетый в легендах, которые рассказывали по всему Эйго. Пропали нарядные корзинки с цветами, раньше, бывало, висевшие на каждом фонаре. Исчезли яркие полотнища, прославлявшие всемирно известные таверны.
Несколько смущенные, матросы оглядели заброшенную главную базарную площадь и, недоуменно пожимая плечами, пошли дальше, мимо пустых торговых лотков и магазинов с закрытыми ставнями, по извилистым улочкам, в центр города.
Какая-то старуха проводила их взглядом и смачно сплюнула. Заорала кошка. Дети бросались врассыпную, двери вдоль мощеных улочек с треском захлопывались.
В конце концов Косперо нашел нужную улицу и по мощеной мостовой вывел Эвандера к знаменитой гостинице, которая оказалась трехэтажным строением из белого камня с шиферной крышей. Вывеску украшало изображение красно-желтой птицы. Путешественники толкнули дверь и вошли. Увы, все говорило о том, что «Дикий попугай» был уже не диким. Таверна казалась прискорбно прирученной.
Несколько стариков в углу нянчились с кружками; из верхнего окна падал свет, но в таверне все равно было мрачно и неуютно. Ни музыкантов, ни музыки, веселящей сердце и зовущей в пляс ноги. Вместо соблазнительных ароматов – верного знака, что на кухне готовится добрый обед – пахло плесенью. И – что хуже всего – не было видно ни единой девицы.
– Это и есть тот самый «Дикий попугай»? – осведомился юноша, оглядывая пустые столы и стулья у стойки.
– Мы пришли слишком рано. Ближе к вечеру здесь будет негде яблоку упасть, – поспешно ответил Косперо. – А пока давай возьмем легкого вина и осмотрим город. Гостиница «Ребурбиш» славится своим великолепием. Можно подняться по тропинке на склон Зуба, взять с собой завтрак и насладиться видом моря.
– Косперо! За последние четыре месяца я наелся видами на море до конца дней своих. Я хочу встретиться со знаменитыми девицами в красных поясах.
Косперо мрачно кивнул. «Принц Эвандер, – подумал он, – молодой человек в самом расцвете сил. Его нетерпение вполне объяснимо».
Из кухни в зал для гостей вышел грузный мужчина с черными усами и угрюмо осведомился, чего желают путешественники.
– Пожалуйста, два стакана вашего замечательного вионьерского вина, хозяин, – ответил Косперо. – И посоветуйте, где бы нам купить снеди для пикника? Мы прибыли на «Крылатом торговце» – он стоит на якоре в гавани – и решили сегодня прогуляться по Торментаре.
Хозяин причмокнул, продемонстрировав единственный сохранившийся передний зуб.
– Э-э.., м-м-м.., боюсь, благородные господа, что в данный момент у нас нет вионьерского. По правде говоря, у нас вообще нет хорошего вина. Лучшее, что могу предложить, это ролага. Оно слабое, но еще не скисшее.
Косперо сморгнул и перестал гладить свой кошелек.
– Как? Нет вионьерского? Жаль, жаль. А я предвкушал, как буду пить это вино, я прекрасно помню его букет. Ладно, давайте тогда ролагу.
Через минуту перед путешественниками стояли два стакана со светло-розовым вином.
– За «Дикий попугай»! – провозгласил тост Косперо.
Едва глотнув, Эвандер поперхнулся, возмущенно вскрикнул и с грохотом опустил стакан на стойку.
– Отвратительно, – прошипел молодой человек. Косперо прекрасно понимал, в чем дело. Принцу редко доводилось пить плохое вино. Винные погреба во дворце Седимо были не только обширны, но еще и предоставляли сказочный выбор вин со всего Седимо-Кассима и из других стран.
– Н-да, этому вину не хватает крепости, – смущенно пробормотал он.
– Этой водянистой гадости не хватает не только крепости.
Косперо тяжело вздохнул и повернулся к хозяину:
– Вино кислое, и пить его практически невозможно.
Хозяин потеребил прямые кончики усов:
– Как бы там ни было, это все, что у меня есть на продажу.
Косперо еще раз сморгнул.
– Тогда, похоже, «Дикий попугай» здорово сдал с тех пор, как я последний раз посетил его. Хозяин грустно улыбнулся.
– Ваша правда, – ответил он.
Это смиренное признание обескуражило Косперо.
– Ну, так где же мы можем купить качественные продукты для пикника?
– Только не здесь, – сообщил хозяин.
– Ладно, тогда в какой-нибудь городской лавке?
– Только не в Порт-Тарквиле. Здесь больше не водится хорошей снеди. Весь наш сыр покрывается плесенью через час после изготовления. Все наше вино скисает; виноградники не плодоносят. Пшеница не зреет на наших полях. Овес приходится завозить из-за Бакана. Нет, на этот раз визит в Порт-Тарквил не доставит вам удовольствия, друзья мои.
Лицо Эвандера вытянулось.
– Так девицы в красных поясах не придут сегодня вечером в «Дикий попугай»?
– Конечно же, не придут. Они сейчас в премерзком настроении и скорее убьют мужчину, чем лягут с ним в постель.
– Невероятно! – воскликнул Косперо, с отвращением вертя в руках стакан с вином. – Что же стряслось с Порт-Тарквилом?
В глазах хозяина вспыхнуло беспокойство. Он прислонился к стене и бросил быстрый взгляд в окно, на меловой склон Бакана: там виднелось только синее небо и одинокое белое облачко.
– Новый чародей с Черной горы наслал на нас проклятие.
– Что это за чародей такой? – спросил Косперо.
– У него много имен; чаще всего мы называем его чародеем с Черной горы.
– Откуда он взялся?
– Говорят, однажды лунной ночью он появился на Баканском побережье, еще говорят, что он прилетел через океан с заброшенных островов.
– Заброшенные острова! Бр-р-р…
– Он невероятно алчен и порочен. Все здешние земли, от гор до долин и равнин, он сделал бесплодными. С нас – с Порт-Тарквила – он потребовал ежегодную дань: восемь девственниц. Мы отказали: неужто он думает, будто отцы Порт-Тарквила отдадут своих любимых дочерей какому-то чудовищу?
– И что произошло после вашего отказа? – спросил стройный юноша с выгоревшими волосами.
– Он наслал на нас страшное проклятие: через некоторое время мы все умрем с голоду, и Порт-Тарквилу придет конец. – Бесстрастно произнеся столь печальное предсказание, хозяин вновь скрылся на кухне.
С тяжелым сердцем Косперо и Эвандер направились обратно в гавань. Проходя мимо пустынного рыбного рынка, они услышали рев разъяренной толпы. Крики, угрозы и взрывы рукоплесканий гулким эхом отдавались на улочках, застроенных каменными домами.
– Посмотрим, в чем там дело, – предложил Эвандер.
Они свернули и через пустующий рыбный рынок прошли к широкой площади с часовней. Здесь, похоже, собрался чуть ли не весь город.
– Что происходит? – спросил Косперо, заметив неподалеку матроса по имени Хэрнэр.
– Мэр Порт-Тарквила собирается прочесть указ.
На помост возле порога часовни вскарабкался дородный мужчина в черном бархатном камзоле, белых панталонах и треуголке.
– Граждане! – раз за разом кричал мэр, размахивая шляпой, чтобы привлечь внимание толпы. В конце концов люди затихли.