Будет ли это убийством, если он погибнет в бою?
Вопрос прозвучал в ее собственном голосе, но так тихо и холодно, что по спине пробежал холодок.
Никто никогда не узнает.
Такари была так поражена, что сначала не заметила, как иллитид выбрался из окопа позади Кула. Она была поглощена голосом, задаваясь вопросом, подслушивает ли кто-то ее мысли, или ее тень уже достаточно окрепла, чтобы говорить. Конечно, это отвлечение было именно тем, на что рассчитывал голос. К тому времени, когда она увидела, что происходит, иллитид пробежал дюжину шагов к Кулу, и его щупальца вытянулись в его направлении. Разозленная этой манипуляцией, Такари не думала, не колебалась и даже сознательно не целилась. Она просто натянула тетиву и выпустила стрелу. Ракурс был не особенно сложным, по крайней мере, не для зеленого эльфийского рейнджера, который провел всю свою жизнь, делая точные выстрелы. Стрела пронеслась в направлении Кула, пролетев в дюжине футов над его головой, но все еще достаточно близко, чтобы заставить его пригнуться, и вонзилась в центр щупалец иллитида. Существо отлетело назад и рухнуло на землю, неподвижное, как статуя, и тут же начало съеживаться внутрь. Как отреагировал Кул, Такари не увидела. Оглушительный грохот магического взрыва донесся с лесной подстилки позади нее, и она, не глядя, поняла, что что-то мощное нашло ее укрытие. Она прыгнула за пучок листьев низко на соседнем дереве, ее живот поднялся к груди, а руки и ноги раскинулись, чтобы замедлить спуск, одна рука все еще сжимала лук. Когда Такари врезалась в ветви, ее ударила в спину гигантская рука взрыва. Она толкнула ее глубоко в путаницу веток и листьев лицом вниз, но эльфийка поймала ветку свободной рукой и обхватила ногами другую ветку, толщиной с руку ваасанца. Такари думала, что на этом ее спуск закончится, но она почувствовала, как ветка вздрогнула, и внезапно обнаружила, что падает, уставившись на сломанный конец ветки. У нее было достаточно времени, чтобы удивиться, почему она не услышала, как она сломалась, затем она рухнула на лесную подстилку и мгновенно была погребена под ветвями листвы. Такари потребовалось всего мгновение, чтобы понять, почему она не слышала, как сломалась конечность, и что прислушивание к врагу не принесет ей никакой пользы. В ушах у нее звенело, как в колокольчик на ужин у хафлингов. Она вылезла из-под бревна и обнаружила, что ее последняя стрела все еще в колчане. Такари осторожно взобралась на вершину из ветвей и обломков. Ее плечи болели, а ноги наполовину онемели, но все двигалось, как должно. Прошло всего мгновение, прежде чем она подняла голову и обнаружила Кула менее чем в дюжине шагов от себя, целеустремленно шагающего в ее направлении. Позади него было два бехолдера, которые охотились за ней, хорошо используя его целеустремленность, чтобы подплыть поближе для верного убийства. Такари взобралась на довольно устойчивую ветку и наложила на тетиву свою последнюю смертельную стрелу. Кул сузил свои бронзовые глаза и бросился бежать, вскинув руку с мечом, чтобы бросить его и непреднамеренно заблокировав ее выстрел в наблюдателей. Она обнаружила, что целится ему в грудь, а затем резко дернула ее вверх и в сторону.