— Все ушли, о смертный,— тоскливо проговорил призрак.— Ушли, опочили, и после меня этими землями правили три десятка моих потомков, и все они затем вернулись сюда, в мои покои. Все ушли, все мои отважные товарищи, любящие подруги — все ушли и обратились в прах и пыль, что лежит у нас под ногами.
Плечи Рода напряглись — будто бы ледяной ветер коснулся его спины между лопатками. Он непроизвольно переступил с ноги на ногу, стараясь легче ступать по скопившейся на полу пещеры пыли.
— А теперь! — Голос призрака наполнился нескрываемым гневом,— Теперь здесь правят иные — свора шакалов, гиен, позорящих память моих старых товарищей, тварей в человеческом обличье!
Род навострил уши.
— Это вы о чем, милорд? Кто-то отобрал у вас этот зал?
— Порочные, извращенные, злобные люди! — проскрипел отсутствующими зубами призрак.— Свора наглых, никчемных мерзавцев, чей предводитель служит советником у моего потомка, герцога Логира!
— Дюрер,— вырвалось у Рода.
— Да, так он себя называет,— проворчал призрак.— И это имя ему годится как нельзя лучше, ибо сердце его жестко, а душа ломка. Но запомни, смертный.— Горацио обратил к Роду взгляд пустых глазниц, и Роду показалось, будто кожа у него отслаивается от черепной коробки: на дне черных провалов зажглись пылающие уголья.— Запомни хорошенько,— нараспев произнес призрак, подняв руку с вытянутым указательным пальцем,— что жесткая и ломкая сталь может быть сокрушена одним ударом кованого железа. И потому эти злобные карикатуры на истинных людей могут быть уничтожены человеком, который достоин этого великого звания — человек! — Рука призрака упала, плечи понурились, голова склонилась.— Если,— сказал он печально,— если хоть кто-то из живущих в эти темные времена еще может называться человеком…
Род оторвал взгляд от призрака и неторопливо осмотрел огромную пещеру. Повсюду тьма — глубокая, непроницаемая. Род моргнул. Покачал головой, пытаясь избавиться от ощущения, что темнота давит на его веки.
— Милорд Логир,— начал он, помедлил немного и продолжал: — Милорд Логир, быть может, я и есть то самое кованое железо — по крайней мере прежде, бывало, меня сравнивали с чем-то в этом роде. Но если мне суждено одолеть советников, я должен узнать о них как можно больше. И потому скажите мне: чем они занимаются в этих катакомбах?
— Колдовством,— проворчал призрак.— Злейшим, чернейшим колдовством! Увы, что оно собою являет, растолковать я не смогу…
— Расскажите мне все, что сможете,— умоляюще проговорил Род.— Буду благодарен вам за любые сведения.
— Речь твоя схожа с речью исповедника,— фыркнул призрак.— Ну да ладно, поведаю тебе все, что мне известно. Знай же, смертный, что эти порочные люди устроили себе здесь громадный алтарь из сверкающего металла, но металл этот — не сталь, не серебро и не золото. Это металл, который мне неведом. Свое богомерзкое капище они водрузили здесь, посреди моего зала, где некогда танцевали мои приближенные!
— О…— Род поджал губы,— И что же за ритуалы они проводят перед этим алтарем?
— Какие ритуалы? — Призрак задумчиво запрокинул голову,— О, я бы сказал, что их ритуалы похожи на церемонию самопожертвования, ибо они ступают внутрь своего колдовского святилища и исчезают. А потом — глядь! — появляются вновь, целые и невредимые. Разуметь это я могу лишь так: они отдают свою жизненную силу темному демону, что живет внутри их сверкающего алтаря, ибо выходят они из него изможденными, дрожащими. Иначе,— глубокомысленно изрек призрак,— почему все они такие старые, дряблые, сгорбленные?
Род ощутил крайне неприятное покалывание в затылке. Мурашки побежали ниже, по спине.
— Я должен увидеть это святилище, милорд,— храбро объявил Род и сжал в пальцах рукоятку кинжала.— Давайте осветим зал хоть немного.
— Нет!!! — взвизгнул призрак так громко, что у Рода чуть было барабанные перепонки не лопнули. Призрак дрожал, он то сжимался, то разрастался, контуры его расплывались и колебались подобно пламени свечи.— Неужто ты хочешь изничтожить меня, смертный? Неужто ты отправишь меня в еще более мрачный мир, где я буду стенать от немыслимых страданий?
Род потер затылок, стараясь разгладить мышцы, сведенные судорогой из-за визга призрака.
— Прошу прощения, лорд Логир, я забылся. Я не стану возжигать свой светильник, но тогда вам придется провести меня к этому алтарю, дабы я мог хотя бы ощупать его.
— Так ты собрался совершить поклонение у этого богохульного алтаря? — Пустые глазницы зловеще прищурились.
— О нет, милорд, но я должен познать его, чтобы уничтожить, когда пробьет роковой час.