Балаватх сделал паузу, чтобы перевести дыхание, передохнуть и сформулировать дальнейшие мысли. А Руархид задумался над поднятыми вопросами. Ответ, причем прямой, на один из интересующих его вопросов он получил. И все-таки красиво они Генри сняли! Даже он, архимаг, со всем своим управленческим опытом, так ничего и не заподозрил. Вот идет все своим чередом в королевстве, вроде ничего не мешает, соперники плетут интриги, которые ты как орешки раскрываешь, их ходы видны на многие годы вперед, легкие волнения в депрессивных регионах страны до боли привычны и подавляются еще на этапе их зарождения, международная ситуация конечно не ахти, но тоже не предвещает ничего особо плохого. Потом хоп! И все, ты уже не король. Руархид помотал головой выходя из образа. Да, непростые дела куются Фронтом, непростые.
Дослушав мысли демона до конца и поговорив с ним о том о сем, Руархид собрался уже выходить по "делам неотложным государственным", как вдруг боковым зрением заметил что-то важное. В процессе беседы, так чтобы демон не заметил его интереса, гном потихоньку переместился к зацепившему его взгляд месту в декорациях. На стенах одного из "игрушечных" храмов почему-то висели портреты куда более уместные для инспекции стражи, чем для места веры, портреты разыскиваемых. Самым крупным и с огромным ценником награды под ним был портрет Ника, рядом помельче висели изображения Крисы, Васы и прочих его друзей, а также Эль.
— О совсем забыл, сказать. Как-то из головы вылетело. — Балаватх наигранно шлепнул себя по лбу. — У меня есть данные, что боги, причем сразу все, отчего-то резко заинтересовались особой и деятельностью одного нашего общего знакомого. И активно начали копать информацию про него и его приятелей. Возможно, они бояться, что он знал и передал своим друзьям нечто, что может нанести богам существенный ущерб, а возможно просто узнали, что он владел магией драконов. Не знаю. Что с этим делать дальше сам решай, передай только информацию королю эльфов, так как по Эль тоже справки наводят!
"Угу, "совсем забыл", так я и поверил! Морда хитро-жопо-трехглазая, хрен ты такое забудешь! Небось с самого начала готовил, и даже специально так с боку расположил, чтобы оно само в нужный момент в глаза бросилось, а "я как бы не причем". Знает ведь слабое место, скотина!" — думал Руархид. Он так и не смог себе простить случившегося с Ником. Как дурак он поддался эмоциям, думая что "журавль у него уже в руках" и просто спугнул парня. Причем на пустом месте спугнул. А ведь за плечами опыт многих столетий! Только вот эмоции помешали действовать тонко, мягко и постепенно, отточенные столетиями навыки общения вылетели из головы, когда казалось что у тебя в руках птица, несущая золотые яйца. Только вот птица оказалась с норовом и когтями и чуть яйца не оторвала, причем куда более дорогие чем золотые, ибо твои.
— Спасибо, я приму меры. — Буркнул ответил Руархид, делая вид, что вопрос его мало интересует.
— Отлично, тогда удачи тебе. Главное не расслабляться — боги хитры и коварны. Никакой, даже самый лучший правитель, вроде тебя, не застрахован от того, что они хотели сотворить с королевством Генри. В магических гильдиях и академиях риск не меньше, там порою столетиями не меняются власть и порядок, а молодым себя реализовывать как-то хочется, особенно если новые магические веяния даются им легче, чем старожилам. Молодые не такие прожженные антибожественники, как мы, к сожалению…
Распрощавшись с Руархидом, Балаватх еще долго обдумывал разговор и не покидал столь тщательно сотворенные ими астральные декорации. Вроде бы все прошло правильно и по плану, ошибки были невелики, расхождения с планом несущественные. Однако что-то подсказывало демону, что в разговоре он допустил грубую ошибку и не одну, и возможно даже добился эффекта противоположного тому, к которому вел нить беседы…
Через пару дней, где-то…
От горизонта до горизонта в ярких лучах дневного светила простирается ослепительно белая пустыня. Барханы, барханы, ветер завивает песчаные смерчики, воздух будто сгустился от жары и почти осязаемо колышется, кажется, что можно его пощупать руками. По щиколотку увязая в песке, под палящим солнцем брел старик. Казалось, ему все равно, куда идти — его глаза закрыты, но шаг не выдает усталости. Он просто бредет вперед. Это чужой мир, чужие правила поведения и проще им следовать, чем менять. В конце концов простая вежливость требует соблюдения неписанных правил.
— Ну, человече, я тебе это припомню! Побродишь ты еще у меня в подземных лабиринтах! — Несмотря на то, что окружающая обстановка не сильно досаждала старику, он явно был недоволен. Наконец, посчитав, что все правила приличий соблюдены, он открыл глаза. Как оказалось, вовремя. Или так совпало, или окружающий мир решил сжалиться над стариком, но посреди все той же белоснежной пустыни черной кляксой выделялся невысокий постамент, совершенно не отражающий света. А на его вершине стояла обычная старинная масляная лампа. По ее боку шла вязь, возможно предупреждающая о чем-то, но этого языка старик не знал. Зато он прекрасно знал, что надо делать дальше. Он подошел к постаменту и, обжигая руку о раскаленный бок лампы, потер ее.
Дуя на обожженную руку, скорее следуя своей роли, чем от реальной боли, старик с любопытством глядел на пофыркивающую и подпрыгивающую на постаменте лампу. Из ее носика вытягивался черный дым, собираясь в воздухе в какую-то фигуру. Любопытство было оправданным — каждый раз появление привратника сопровождалось новым эффектом.
— Как смеешь ты, ничтожный из ничтожнейших червей, беспокоить владыку в его….Ой! — Иссиня черный джин в тюрбане с двумя саблями за поясом забавно замер, вылупив свои ярко-красные глаза на пришельца.
— Вот и я говорю — "ой". — Тихо пробормотал старик. Джин же несколько мгновений висел неподвижно, и вдруг быстро всосался обратно в лампу. Новый персонаж появился немного по-другому — крышка лампы резко отлетела в сторону и из нее, мгновенно вырастая в размерах, выскочил еще один джин. Однако этот имел голубой оттенок, кроме того проработанность астральной личины Султана была выше всяких похвал.
— Вах! Какие гости! — Всплеснул руками новый джин и сразу же засуетился. — Проходи, дарагой! Сейчас дастархан накроем, плову покющаем, молодого барашка зарэжем — шашьлик сделаем, настоящего зеленого чая попьем — ты такого никогда не пробовал и не попробуещь больше нигде! — Джин стал носиться кругами, реальность поплыла… Расталкивая песок, наружу вылезли высокие раскидистые деревья, организуя приятную прохладу. Небольшой холмик песка превратился в маленький каменный фонтан — зажурчала вода, а в воздухе запахло влагой. Под собой старик неожиданно обнаружил красивый ковер с накиданными повсюду подушками, на которые он с облегчением и уселся, продолжая краем глаза наблюдать за изменениями, происходящими в пустыне.