— Что он сделал? — переспросил заволновавшийся чародей.
— Мы вот с ним все пытались, значит, ремесло ему подыскать подходящее, ваше руководительство. Молодой он, вот, значит, и не много еще умеет... Просто не на чем было остановиться. Ну, разве что на силе, росте да прыти. Сперва я думал, что из него солдат выйдет хороший. А он в ответ грит: «Хочу в адвокаты или музыканты».
Джон-Том согласно кивнул.
— Значит, ваше лордство может понять, что я подумал о первом предложении. А вот о другом так выходит: голос у него, значит, громкий, тока с мелодией плоховато — если вы понимаете, о чем я. Но вот музыкант из него — дело другое, сэрра. Такое рвение... И еще кое-что. И вот мы наткнулись... действительно набрели случайно на эту великолепную дуару, которая у него щас на шее болтается. И когда он принялся бренчать по струнам, начались странные вещи! Просто не поверите, если скажу. Кругом свет, пурпур, все сотрясается... Ну а звук... — Выдр мелодраматично поднес лапы к ушам. — Парень умеет выжать такие звуки из этой коробки с музыкой! Это он сам говорит, что музыка, тока я такой игры не слышал еще в своей недолгой и полной событий кратковременной жизни.
— Сэр, я не знаю, как все случилось и почему, — Джон-Том провел пальцами по дуаре. — Она вибрирует, когда я на ней играю: словно хочет, чтобы я поскорее привык к ней. А что касается магии... — он пожал плечами. — Боюсь, я в ней не слишком искусен. Едва ли я в какой-то мере способен контролировать то, что является по моему зову.
— Это он скромничает, сэр, — проговорила Талея. — Он самый настоящий чаропевец. Мы долго шли по лесу и устали. Тогда он завел песню о какой-то непонятной повозке. — Она искоса глянула на Джон-Тома. — Не могу даже представить себе, о чем он пел, но получилась л'бореанская ездовая змея. Он ее не просил.
— Ни в малейшей степени, — согласился Джон-Том.
— Тем не менее она материализовалась и великолепным образом отвезла нас сюда.
— И это еще не все, сэрра, — проговорил Мадж. — Потом вот едем мы ночью по лесу, а он бренчит себе на струнах... Так вот, сэрра, гничиев собралось — я стока во всей стране не видал. Ставлю голову об заклад — гничиев вокруг было, как блох на косом лисе после четырехдневной пьянки. Я даже ничего похожего не видал.
Клотагорб задумался, помолчал.
— Итак, в тебе обнаружились способности чаропевца. — Он поскреб один из ящиков на панцире.
— Похоже, что так, сэр. Мне приходилось слыхать прежде о скрытых талантах, только вот не надеялся обнаружить подобную штуковину в себе самом.
— Очень интересно. — Чародей поднялся со скамьи, завел себе руки за спину, насколько это было возможно, и почесал панцирь. — Это проясняет многие вещи. Например, почему я вытащил сюда именно тебя и никого другого. — В голосе его послышалась гордость. — Значит, не такой уж я выживший из ума старикан, как здесь говорят. Я так и думал, что здесь у нас не вышло ошибки. Талант я искал — талант и получил.
— Не совсем, сэр. Как сказала Талея, я могу позвать — но получаю нечто неожиданное. Я не владею этой своей... магией, что ли. Это же, наверное, жутко опасная штука.
— Мальчик мой, чародейство вообще дело опасное. Итак, ты полагаешь, что способен помочь мне? Отлично. Если мы сумеем обнаружить нечто такое, чему ты сможешь противостоять, я буду только рад твоим услугам .
Джон-Том взволнованно переминался на месте.
— Дело в том, сэр, что я не уверен, что сумею помочь вам именно в чародействе. Может быть, вам все-таки лучше поискать в моем мире истинного мага, истинного инженера?
— Я так и намереваюсь поступить. — Клотагорб поправил очки.
— Тогда отошлите меня обратно и обменяйте на другого.
— Я же говорил тебе, мой мальчик, что необходимо скопить энергию, приготовления требуют времени... — Он остановился, поднял глаза кверху. — Ага, полагаю, я понял тебя, Джон-Том-чаропевец.
— Именно, сэр. — Юноша не мог сдержать волнения. — Если оба мы соберемся, отдадим всю энергию, быть может, общих сил наших хватит. Вам не придется отправлять меня домой в одиночку или искать там мне замену. Дополняя друг друга, мы можем произвести обмен за один прием.
Клотагорб серьезным взором окинул рабочий стол.
— Такое возможно. Впрочем, есть некоторые ограничения. — Он поглядел на Джон-Тома. — Но дело это рискованное, мой мальчик. Ты можешь застрять между мирами. В лимбе[8] нет будущего, только вечность; едва ли можно найти более унылое место для существования.