— Не сомневаюсь, что вполне могу положиться на твой опыт, — невозмутимо отвечала Флор. Она шагнула в сторону прежде, чем Талея успела осведомиться, как надо понимать эти слова.
— Так вот сложилась моя собственная история, — проговорил кролик. Он оглядел спутников выдра. — И куда же вы направляетесь, старый друг? На обычную шайку не похоже... Однако, если вы решили заняться таким делом, вас ждет успех. Я еще не встречал людей выше, чем эта парочка. К тому же черепаха назвала вот этого волшебником из иного мира.
— Не удивляют меня твои вопросы, приятель, — отозвался Мадж. — Всю эту странную историю затеял старый трухлявый пень, Клотагорб. Я бы отдал передний зуб, тока бы никогда не встревать в такое дело. — Голос его превратился в шепот. — Тока ты не тревожься. Мне уже ничем не поможешь. Лучше двигай отсюда, пока наш твердолобый и твердопанцирный не захомутал и тебя. Он у нас вовсе не чепуховый колдун — вот и повлек всех с собой. Мир ему, вишь, спасти приспичило. Ты в нем не сомневайся. Колдовство у него самое натуральное... Это тебе не карнавальный факир. А тот вон — мужик человеческий, с чуть дурацкой рожей, — этого я не понял. Иногда — ну дитя дитем, тока своими глазами видел, чего он может наколдовать. Чаропевец он у нас, стало быть.
— А эта человеческая женщина?.. Высокая. Тоже чародейка?
— Пока неясно, — задумчиво проговорил Мадж. — Не думаю... Но — со стилем.
— Ах, мой друг, ты не склонен ценить плоды высшего образования. Даже после краткого разговора я могу заключить, что она принадлежит к благородному ордену посвященных и возвышенных.
— Как я и говорил, — отметил выдр. — Со стилем дамочка.
Каз со скорбью покачал головой.
— Неужели Мадж, друг мой, ты так и не сможешь подняться мыслями над канавой?
— А мне и в ней хорошо, — отвечал тот. — Тепло и уютно, внизу-то и народ интересный случается встретить. Чего тока со мной не наслучалось с тех пор, как я выставил нос из канавы и за это оказался в няньках этого пацана... А теперь ваще плыву неизвестно куда и зачем. Я уж сказал тебе, приятель, компания-то ничего, да вот ситуация пованивает. Вон он... идет. Ш-ш-ш, тока тихо, да слова выбирай.
К ним вперевалочку подошел Клотагорб. Он со скорбью поглядел на Маджа.
— Разлюбезный мой. — Шестигранные очки были обращены к выдру. — Неужели ты так и не поймешь, что чародей, который может вызвать одного из элементалов с другого края Вселенной, вполне способен расслышать то, о чем говорится в нескольких ярдах от его уха?
Мадж казался удивленным.
— Значица, вы и вправду все слышали?
— Все-все... И не изображай испуганного младенца. Я не собираюсь карать тебя за мнение, высказанное с глазу на глаз, — тем более что ты никогда не делал из него секрета.
Выдр заметно расслабился.
— Вот уж не думал, ваша милость, что вы себя и на хороший слух зачаруете.
— Незачем, — отвечал волшебник. — Слух у меня и без того отменный. Быть может, в порядке компенсации за слабое зрение. — Он поглядел на внимавшего Каза. — Итак, сэр, вы слыхали мнение нашего общего друга. Позвольте тогда мне объяснить вам кое-что, а потом посмотрим, как вы отнесетесь к нашему предприятию.
И он поведал кролику, куда и зачем направляется компания.
Когда волшебник закончил, на физиономии Каза появилась неподдельная озабоченность.
— Если все обстоит именно таким образом, я, конечно же, просто обязан примкнуть к вам.
— Чего? — Мадж казался ошеломленным, усики его дергались.
— Чертовски благородно с вашей стороны, — проговорил Джон-Том. — Нам пригодятся все, кто способен хоть чем-то помочь.
— Дело в том, — задумчиво проговорил кролик, — что если этот волшебник прав, а у меня нет никаких оснований сомневаться в его словах, значит, погибнет мир, который мы знаем. И тогда следует приложить все силы, чтобы предотвратить катастрофу. Подобная цель достойна того, чтобы посвятить себя ей. Да, я буду иметь честь примкнуть к вашей экспедиции и окажу все содействие, на какое только способен.
— Рехнулся! — Мадж в отчаянии покачал головой. — Напрочь. Мозги, должно быть, промокли...
— Идиот, — согласился Пог с Маджем. Но Клотагорб и люди из другого мира принялись благодарить и поздравлять кролика.
Даже Талея изобразила нечто вроде восхищения.
— Как редко сейчас поступают по чести.
— И не только в этом мире, — задумчиво добавила Флор.
— Как ни печально, но понятие чести отмирает. — Каз приложил лапу к сердцу. — И могу лишь отдать свои слабые силы, чтобы возродить его.