— Этот спирт — не для твоей пасти! — прокричал Джон-Том. — Да к тому же у тебя всегда прекрасно получалась гонка на вранье и хвастовстве, и я точно знаю, их запасы неисчерпаемы.
Как только Джон-Том сумел обуздать болотоход, появилось время для решения других проблем. Первым делом он велел всем перебраться на переднюю часть суденышка, чтобы опустить нос. При такой огромной скорости слишком большая воздушная прослойка между днищем и водой чревата превращением болотохода в гидроплан. Меньше всего им хотелось потерпеть авиакатастрофу.
Он заметил Маджа и не удержался от улыбки. Выдр стоял на самом краю лодки, вцепившись обеими лапами в шляпу, длинное перо за его затылком вытянулось в прямую линию. Склонясь вперед и балансируя под напором ветра, он смахивал на полоумного серфингиста, оседлавшего десятибалльную волну.
«Ну, теперь-то все будет хорошо, — сказал себе Джон-Том, несясь на скорости этак чуть поменьше световой, но побольше несусветной. — Если не взорвемся».
Глава 14
Почти прямо по курсу из воды поднялся низкий островок. Произошло это, пожалуй, в самый неподходящий момент. Джон-Том, подчиняясь зову природы, препоручил управление Маджу и не успел своевременно вернуться в кресло рулевого и избежать столкновения.
Но все же он как-то сумел обойти гигантские звездолистные деревья, которые преобладали в растительности острова. Не так повезло в попытке избежать встречи с растениями поменьше, многие из коих, как едва успели заметить путешественники, были увенчаны домишками-невеличками из сучьев, ракушек и сухого ила.
Из дверного проема одного такого жилища с любопытством выглядывал самец белой цапли в жилетке из тончайшей материи желтой и зеленоватой расцветки. Он вскрикнул от неожиданности и бешено захлопал крыльями, спеша набрать высоту. Испуганные соседи подражали ему что было сил.
Болотоход, продвигаясь на скорости почти сорок миль в час, вылетел на берег и понесся напрямик, круша деревца, кусты, огороды, сады и все прочее, что попадалось на пути. Крылатые жители в панике кинулись врассыпную, пассажиры в лодке скорчились, закрыли головы лапами и руками. От них рикошетом отлетали песок, ветки, листья, фрукты, а то и домашняя утварь, не видя различий между принцессами и простонародьем.
Наконец болотоход плюхнулся в воду по другую сторону всполошенного островка. Двигатель впечатляюще плюнул раза два огнем и заглох. Может, оно и к лучшему, с облегчением решил Джон-Том, убрав ладони с лица и повернувшись к скисшему пропеллеру. Из почерневшего кожуха вытекал вонючий дым, но пламени, к счастью, не было.
Растрепанные принцессы с помощью лейтенанта Найка и его рыцарственной троицы медленно поднялись с палубы.
— Во что мы врезалис-сь? — Сешенше осторожно ощупала рот. — Кажетс-ся, я зуб с-сломала.
— Островок. Мы врезались в островок... — Квиквелла тихонько охнула. — Я сломала коготь! — Такая неприятность вряд ли была принцессе Опанской в новинку — предмет ее беспокойства достигал почти четырех дюймов в длину.
Мадж привел себя в порядок и теперь поглядывал через плечо чаропевца, пока тот на коленях осматривал мотор.
— Ну, кореш? Че за проблема? Волшебная или простая?
— Да как тебе сказать, Мадж... Спирт кончился.
— Так это, чувак, ваше не беда. Всего-то делов — спеть ту самую песенку.
— Ты же знаешь, как я не люблю повторять чаропесни. Но на этот раз, похоже, у нас и правда небогатый выбор. — Джон-Том сощурился и оглянулся на столь некстати подвернувшийся остров. В зарослях ясно виднелась просека, как будто огромная дряхлая газонокосилка вдруг спятила и ринулась с лужайки на ни в чем не повинную дикую зелень. — Но если фокус снова получится, мне придется быть поосторожнее с рычагом.
Пиввера выдернула из зубов ус, ненароком закушенный на непродолжительном, но волнующем сухопутном этапе путешествия.
Джон-Том осторожно потрогал кожух мотора. Перетрудившийся металл ощутимо излучал тепло.
— Вроде цел. Но надо подождать, пока остынет.
— И пока он будет остывать, — раздался голос у него за спиной, — вы, быть может, подскажете, что теперь делать нам?
Человек и выдр обернулись и увидели дюжину пернатых обитателей островка — они, тихо опустившись на правый борт, нахохлились на планшире. Состояла группа из взрослых самцов и самок и нескольких двухфутовых подростков. Их сородичи мелькали в уцелевших зарослях — оценивали нанесенный домам ущерб.
Голубой четырехфутовый цапль уперся кончиком крыла в бедро, а другим крылом потирал конец длинного клюва. На птице была потрепанная, но вполне годная жилетка в синюю и зеленую полоску из ткани, похожей на шифон. На клюве, примерно посередине, аккуратно сидели очки. У этого создания, как и у остальных его соплеменников, недоставало более половины перьев.
«Тут, наверное, виноват последний выхлоп, — решил Джон-Том. — И бешеная работа пропеллера вдобавок». Глядя на злополучную птицу, нелегко было удержаться от улыбки.
Мадж потерпел неудачу в точно такой же борьбе и вдруг обнаружил острый конец клюва в нескольких дюймах от собственного носа.
— Водяная крыса! Что вам кажется смешным?
— Н-ниче, шеф. — Выдр сорвал одежду и отвернулся от потрепанной птицы. — Просто подумал, не худо бы искупнуться.
Он перевалился через борт и исчез под водой. В том месте, где он нырнул, подозрительно долго всплывали пузырьки.
— Ах, бедняжки! — хлопнула в ладоши Алеукауна. Ее сочувствие вполне смахивало на искреннее.
— И правда, как им досталось!
Глядя на делегацию полуразрушенной деревни, Умаджи изобразила должное соболезнование.
Однако скоро всеобщее внимание сосредоточилось на Джон-Томе.
— Послушайте, мне очень жаль! Но могло быть и хуже. А если бы я потерял управление?
— Потерял управление? Потерял управление? — Цапль в гневе уставился на чаропевца сквозь толстые стекла очков. — Как прикажете понимать эти слова? Только поглядите, во что вы превратили наше село! Но это еще не самое страшное, разрушенное можно отстроить заново. Поглядите, что вы сделали с нами! — И он поднял полуголое крыло. — А остальные выглядят еще хуже, чем мы, явившиеся уличить вас в злодеянии! Как летать без перьев? Как ловить рыбу, если не способен летать? Как не умереть от голода, если не можешь ловить рыбу? Что вы имеете сказать в свое оправдание?
— Без паники! — успокоил пострадавших Джон-Том. — Я волшебник, чаропевец. Видите? — Он передвинул дуару на живот. Жители островка с сомнением уставились на инструмент. Один подросток раздраженно клюнул любопытное музыкальное облачко. — Я все исправлю, только дайте срок.
— Так это ваша чаропесня повинна в нашем плачевном состоянии? — резким тоном осведомился цапль. И Джон-Том отметил, что клюв его остер, как шило.
Мадж, прятавший под водой неодолимые позывы к маниакальному хохоту, проявил несвойственную ему солидарность: выскочил из сплетения водорослей и единым махом очутился на палубе.
— Да ты не потей, шеф. Мой чувак все поправит.
— Но соблаговольте ответить, как вы намерены поправить вот это? — вмешалась в разговор белая цапля, чуть поспокойнее и любознательнее голубой. — Приклеите нам перья?
Она подняла крыло.
Джон-Том был вынужден признаться себе, что он не помнит ни одной песни, где бы речь шла о перьях. Групп с подходящими названиями хоть отбавляй — «Бердз», «Хоквинд», «Иглз» и так далее, — но в их творчестве затрагивались темы совсем не окрыленные. Что же до его собственного творчества, он почему-то не испытывал ни малейшего вдохновения. В чем и признался возмущенным аборигенам.
— Вам хватило вдохновения, чтобы отнять у нас перья.
Лишившаяся чуть ли не всего наряда розовая колпица на правом борту стала бы лауреатом конкурса «самый неудачный цыпленок табака».
— Ничего, я что-нибудь придумаю, — упорствовал Джон-Том.
— Уж постарайтесь!
Возглавляемые Алеукауной принцессы выстроились перед ним в шеренгу. И буравили его взглядами, отточенными за многие годы общения с упрямой челядью.