Выбрать главу

Что такое пять процентов по сравнению с предотвращением войны? Возможно, он наткнулся на совершенно верную идею, пытаясь ввести вольмаков в современный мир, но он не был уверен, что это распространялось и на Гвен.

– Тогда сюда! – позвал со стороны лестничного спуска голос Чолли. Внимание, мистер и миссис! Тут кое-кто хочет с вами поговорить!

Род вскинул голову, по жилам у него забурлил адреналин.

По лестнице спустилась Шорнуа с ярко-розовым лицом.

– Похоже, вы недавно оскреблись, – улыбнулась Гвен.

– Конечно, – огрызнулась Шорнуа. – А вы б не стали, да?

– О! Я думал, вы отлично выглядели в том цвете, – возразил Йорик.

Род расслабился, чувствуя, как уменьшается у него в крови адреналин.

– Да, это были настоящая вы.

– А, засохните! – вспыхнула она.

Род на мгновение уставился на нее, сбитый с толку.

– В чем дело? Разве вам не нравилось быть вольмачкой?

– А как вы думаете? – фыркнула она. – Не так-то это легко, быть оранжевой.

Йорик подтолкнул к ней ногой ящик.

– Садитесь. Расскажите нам, что произошло под большим открытым небом.

– Не обращайте внимания на их дерзости, – посоветовала Гвен. – По правде же, они в душе рады видеть вас вернувшейся живой и здоровой.

– Скрывают они это, безусловно, неплохо, – проворчала Шорнуа.

– Спасибо, – кивнул Род. – А теперь, расскажите нам, что там произошло.

Шорнуа фыркнула и рухнула на ящик.

– Ничего. Абсолютно ничего.

Они на миг уставились на нее.

Затем Род вдохнул и прислонился спиной к стене.

– Все равно мы, по-настоящему, и не могли ожидать ничего большего. Но ведь должен же был прийти кто-то к Месту Встречи Солнца.

– О, он пришел, и это был Хван, что и говорить.

– Но он почуял неладное? – а затем Род стукнул себя по лбу подушечкой ладони. – Конечно, что со мной случилось? Он же знает в лицо всех членов своего племени! Почему я не...

– Не беспокойтесь, я это учла, – уголки рта Шорнуа загнулись книзу. Он вождь пурпурных, и поэтому я носила краску оранжевых. И подстроила все отлично: когда он подошел туда на заре, когда небо только-только начало алеть на востоке, он застал меня на коленях, льющей горючие слезы, – глаза ее потеряли фокус, она отпустила медленный, критический кивок. – Да, я разыграла все отлично... Несколько минут он лишь просто стоял там. Я притворялась, что не замечаю его. Затем он протянул руку и схватил меня за плечо, – она скривилась. – А хватает он сильно! Вот и говори тут о стальном захвате...

– Надеюсь, он не поранил вас! – озабочено нахмурилась Гвен.

– Не думаю, что он собирался это сделать, – покачала головой Шорнуа, – и, полагаю, по его понятиям он выразил сочувствие. Он сказал: 'Женщина.

Почему ты плачешь?'

– Минутку, – поднял палец Йорик. – Разве он не захотел узнать, как вас зовут?

– Нет надобности, – покачала головой Шорнуа. – Я была из другого племени, вот и все, что ему требовалось знать. И что я не нарушаю границу, потому что я находилась на священной земле, которая открыта для всех.

Поэтому я ответила ему, что плачу по человеку, убитому вчера утром. А Хван сказал: 'Но ведь он не из твоего племени'.

– Ах вот как! – медленно поднял голову Род. – Значит когда Хван нашел труп, на нем должно быть, еще была раскраска.

– Значит смыл ее Хван, – нахмурился Йорик.

– Да, чтобы скрыть личность жертвы, – наморщил лоб Род. – С какой стати ему вздумалось это сделать?

Но Шорнуа мотала опущенной головой и махала перед собой руками, выставив ладони:

– Нет! Погодите! Стоп! Вы упускаете из виду самое главное!

– Что именно? – спросил Род.

– То, что Хван хочет объединить все племена, и мертвый вольмак может стать очень мощным общим фокусом. Но труп послужит для этой цели гораздо лучше, если никто не будет знать, из какого племени он происходит.

С миг они сидели не двигаясь. Затем Род медленно кивнул.

– Да... такое возможно...

– Более чем 'возможно', – фыркнула Шорнуа.

– Значит, он сказал вам, что вы не из племени убитого? – обратилась к ней Гвен.

Шорнуа кивнула.

– Так почему же я плачу? Ну, тут, уж скажу я вам, мне пришлось соображать быстро! Но я сообразила и сказала ему, что плачу по всем вольмакам, что я плакала бы по любому, погибшему от рук колонистов! – она нахмурилась. – Я ожидала, что он предложит мне встать, но он и не подумал.

– И ожидали, что он потеплее отнесется к плачущей женщине? – тихо сказал Род.

Шорнуа прожгла его взглядом:

– Я же сказала вам, что не соответствую их стандартам красоты!

Род в это не поверил.

– Все равно, вы же женщина, и у вас горе. И вы достаточно молоды. Вы ожидали чего-то, похожего на рыцарский отклик, не так ли?

Шорнуа еще с миг попрожигала его взглядом. А затем рот у нее скривился и она произнесла:

– Да, ожидала. Но не дождалась никакого, даже призрачного.

– Ну, – усмехнулся Йорик, – вы же знали, что у вольмаков процветает мужской шовинизм.

– Разумеется, – вставил Род. – Любая первобытная культура обязана быть патриархальной.

– Не 'любая', – поднял ладонь Йорик. – Но у этих парней – да.

Происходит, несомненно, от подражания коммерческой лит-и кинопродукции, он снова повернулся к Шорнуа. – Так вы, значит, все равно встали, а?

Она раздраженно пожала плечами.

– Я наживала себе растяжение шейных мускулов.

– Итак, вы встали, – сделал вывод Род. – Медленно, извиваясь, немножко скромно повиляв бедрами.

В глазах у Шорнуа вспыхнула ярость, но она не ответила.

– Это не сработало? – мягко спросил Род.

Ярость немного растаяла. Шорнуа неохотно наклонила голову:

– Он всего лишь принялся вразумлять меня. Указал, что мне не следует так переживать из-за этого. Так как я настоящая женщина, то больше приобрету от присутствия колонистов, чем потеряю.

Род нахмурился.

– Он что, язвил или как?

– Нет... – покачала головой Шорнуа. – Судя по его тону, он просто констатировал факт. Словно приводил логический довод, понимаете?

– В этих культурах, где все силы уходят на борьбу за существование, в конечном итоге возникает нездоровое пристрастие к здравому смыслу, заметил Йорик. – Так как же вы ответили на такой аргумент? В конце концов, у вольмаков и впрямь наблюдается излишек женщин с вытекающей отсюда полигамией, – он нахмурился. – Однако же странно. Как-то трудно ожидать, что вождь уж настолько беззаботно отнесется к тому, что женщина его народа уйдет к мужчине его врагов.