Лестница с грохотом задвигалась – вниз, конечно. Обескураженная Петти вскрикнула и побежала быстрее, но эскалатор набирал скорость, и ей еле-еле удавалось оставаться на месте.
– Лови ее. Франк! Лови ее! – визжала Л'Аж.
Франк, негодующе громыхая, дотащился до выхода из погреба и завернул за угол к лестнице. Затем перепрыгнул через открытый люк и угодил на эскалатор. Даже его огромные тяжелые шаги вприпрыжку не могли помочь ему продвинуться вперед, хотя, признаться, он и не очень-то старался.
– Неумехи! – визжала Л'Аж. – В этом сценарии мне достались одни неумехи! – она уставилась горящим взглядом на висевшую над лестницей чрезмерно украшенную бронзовую люстру, а затем рванула, открывая черную панель в стене прихожей. Зарычав, она включила ток, а затем сунула руки в две металлические перчатки. Ток загудел в сервомоторах и бронзовые люстры изогнулись вниз двумя огромными руками. Те закачались, опускаясь на удлиняющейся цепи к Петти. Внезапно они рванулись вниз и хватанули. Петти с визгом отпрыгнула в сторону, и гигантские руки сомкнулись, сжав пустой воздух. Шок придал Петти сил, и она продвинулась еще на две ступеньки.
Гигантские руки потянулись следом за ней.
А на кухне шотландский терьер подбежал, тявкая и рыча, к Родрику.
Родрик, нахмурившись, посмотрел на него.
– Что такое? Что ты сказал?.. Логические несообразности? Какие, к примеру?
Песик резко зарычал и залаял.
– Да... – кивнул, выпятив нижнюю губу, Родрик. – Теперь, когда ты упомянул об этом, я и впрямь заметил, что...
Песик трижды тявкнул и рыкнул.
– Это верно. Франк не мог расходовать всю эту энергию без подзарядки, – согласился Родрик. – И, действительно, довольно странно, что пара вампиров не выкачала досуха меня и тетушку Дил, когда они реквизировали у нас дом...
Дэвиз разразился неистовым, гневным лаем.
– 'Проснуться'? – нахмурился Родрик, качая головой. – О чем ты говоришь, мы же и так бодрствуем.
Терьер чуть не впал в неистовство.
– Что значит, мы всего лишь видим сон? – снова покачал головой Родрик. – Не понимаю.
– Да, но я понимаю! – воскликнула тетушка Дил. Она выскочила за дверь кухни, а Дэвиз с победоносным лаем устремился по пятам за ней.
Тетушка Дил влетела в прихожую крича:
– Франк! Франк! Кем бы ты не был на самом деле. Ты должен проснуться!
Ужель не слышишь меня? Тогда услышь! Франк, проснись!
– Эй ты, старая сплетница! Ты что это делаешь? Лезешь не в свое дело?
– завопила Л'Аж.
Франк только крякнул и продолжал бежать.
– Это очень примитивный андроид, – объяснил появившийся Жужжапчел. Он не способен воспринимать больше одного приказа за раз. Но ты способна!
А теперь возвращайся на кухню, именно там твое место! – он ткнул пальцем в сторону двустворчатой двери.
– Мое место? Лишь оттого, что я женщина? Нет? Ибо, да будет тебе известно, я леди, наделенная большой силой! – тетушка Дил размахнулась, собирая в ладонь пучок невидимой энергии.
– Везет же мне – феминистка-домоправительница, – презрительно фыркнул Жужжапчел. – Ладно, действуй. Попробуй это!
– Скачи и квакай! – тетушка Дил швырнула сглаз.
Вокруг Жужжапчела засверкали голубые искры. Тот противостоял им, давая искрам погаснуть. А затем двинулся на нее, казалось, делаясь шире, выше и бесконечно опасней.
– Но... как? Отчего? – воскликнула тетушка Дил, пятясь через двустворчатую дверь на кухню.
– Да потому что ты всего лишь...
Распахивающаяся в любую сторону дверь распахнулась.
– Ешь! – завопил Жужжапчел, когда она вмазала ему по лицу. Он протолкался на кухню, потирая нос и сердито глядя на тетушку Дил. – Потому что ты всего лишь ведьма, старая баба!
– Меня возмущают такие слова! – крикнул с другой стороны двери голос Л'Аж.
– Всего лишь ведьма, – снова прорычал Жужжапчел, – а я черт. Вполне оперившийся, высокомощный, стопроцентный черт, и куда большее зло, чем какая-то жалкая ведьма... – он вдруг закрыл глаза, прижимая ладонь ко лбу и раскачиваясь на месте. – Что я говорю? Я не могу быть злом, я не должен быть им! Я не должен уступать ему... нет, должен! Если я не стану блюсти здесь хоть какой-то беспорядок, то кто же этим займется? – он опустил руку, прожигая взглядом тетушку Дил. – На чем там я остановился?.. Ах, да, – Жужжапчел улыбнулся самой маслянистой своей улыбкой. – Черт больше зло, чем любая ведьма, и поэтому я намного могущественней. Вот в этом-то и весь ад.
Но тетушка Дил выпрямилась, прожигая его яростным взглядом.
– Нет! Зло не есть источник силы, во всяком случае никак не моей силы! Ибо я не тетушка Дилувиан, а Гвендайлон Гэллоуглас, самая могущественная ведьма Грамария!
Родрик застыл, уставясь на нее. А затем плотно зажмурил глаза и быстро мотнул головой.
– Я – Гвен Гэллоуглас, – выкрикнула старая гадалка, – и я не потерплю такого обмана и...
– Умолкни, старая дура! – завопил Жужжапчел. – Ты разрушишь подбор! и замахнулся для броска, когда между кончиков пальцев у него возник огненный шар.
– Берегись, Гвен! – крикнул старый горбун и бросился к ней. Его плечо врезалось в нее на долю секунды раньше, чем огненный шар со свистом рассек воздух там, где была она, и она полетела кувырком в кухонный лифт.
Родрик резко поднял себя на ноги, а затем также резко потянул за веревку кухонного лифта. Секция поднялась, скрывшись с глаз долой.
– За эту веревку возьмусь я! – прорычал Жужжапчел, но тут тренькнул звонок и Родрик крикнул:
– Второй этаж! Белье и мебель спальной! Все вон!
– Прочь с дороги! – взвыл Жужжапчел. – Пусти меня к этому кухонному лифту!
Родрик захлопнул панель и резко повернулся лицом к черту, прислонившись к ней спиной и сложив руки у себя на груди.
– К какому кухонному лифту?
– Тому кухонному лифту, к которому ты прислонился!
Родрик покачал головой:
– Никакой такой штуки нет и не было. Всего лишь плод твоего воображения.
– О чем ты болтаешь? – закричал Жужжапчел. – Я же видел его собственными глазами!
– Да, но можешь ли ты действительно верить свидетельству собственных чувств? Ведь это, знаешь ли, могло быть твоей галлюцинацией.
– Нелепо, – фыркнул черт. – После этого ты еще чего доброго вообще заявишь, что вся вселенная лишь моя иллюзия.