Ее подбородок ударился о руку Мак-Черча, поднявшуюся отразить ее.
– Пожалуйста, мать! Я предпочел бы сделать этот сам, – и его голоса снова склонилась к голове Петти, когда он опять заключил ее в объятия.
– Ах, юная любовь! – вздохнул, заглядывая в дверь, Родрик. А затем нахмурился. – Но это, кажется, о чем-то напоминает мне. Жаль только, не могу вспомнить, что именно.
– Пусть тебя это не беспокоит, – быстро сказал Жужжапчел, – всего навсего мимолетная аберрация.
Перемещающийся взгляд Родрика упал на тетушку Дил. Он в удивлении покачал головой:
– Знаю, это покажется нелепым, но я действительно хочу прямо сейчас быть с этой старой растяпой, – и начал заходить в комнату, как раз когда Л'Аж взвыла от ярости и досады, выхватывая кинжал и набрасываясь на Петти.
Дэвиз кинулся ей под ноги.
Л'Аж споткнулась и грохнулась на пол с воплем, способным разбудить и летучих мышей.
Спеша к тетушке Дил, Родрик наткнулся на древнюю рождественскую елку.
Та закачалась и опрокинулась.
– Нет! – страдальчески вскрикнул Жужжапчел. – Лови ее! – и прыгнул вперед, но елка грохнулась на Л'Аж. Голова у той дернулась, глаза от боли вылезли из орбит, рот разинулся в крике и застыл.
– Ну, что ты скажешь, кто бы мог подумать, – пробормотал во внезапно наступившей тишине Родрик, – а дождик-то оказался из настоящего серебра.
– Еда! – завопил Цукор и прыгнул с дикой радостью на Л'Аж. Наконец-то! Нечто такое, во что я действительно могу вонзить зубы! – он приподнял Л'Аж за плечи и откинул ей голову назад, выпуская клыки, когда обнажил ей горло, а затем замер. Его черты затуманились озадаченностью. Как я бывало это проделывал? Это было так давно, что мне и не вспомнить!
– Точь-в-точь так, как ты и делаешь, – подсказал Родрик. – Обнажи ей горло, а потом кусай!
– Не помогай ему! – Жужжапчел захлопнул Родрику рот мозолистой ладонью, и Родрик отпрянул от ее вони. – Ты не сможешь этого сделать, заверил черт Цукора. – Во всяком случае без приправ.
– Приправы! Конечно же! Вот теперь я вспоминаю! – Цукор порылся в кармане пиджака и победным жестом извлек солонку. – Я всегда ношу ее с собой для томатного сока!
– Нет! – завопил Жужжапчел. – Не смей прикасаться к ней этим!
– А почему бы и нет? – спросил Родрик.
– Потому что... потому что... – Жужжапчел дрожал всем телом. – Да потому что этого нет в сценарии!
– А что такое сценарий? – спросила, нахмурясь, тетушка Дил.
– Всего-навсего предсказание, – заверил ее Родрик. – Отнюдь не нечто такое, чего нельзя изменить.
– Вы не можете менять его! – взвыл Жужжапчел. – Он записан!
– Но я не обязан следовать ему. Мы ведь все-таки сами хозяева своих действий.
– Ересь! – завизжал Жужжапчел.
Дэвиз что-то тявкнул Родрику.
– Что?.. Он боится? Ему, по идее, не следовало бы! Почему?.. Потому что если б он действительно имел над нами власть, у него не было б никаких причин для страха? Хм! Что ж, хороший довод! – Родрик поднял посветлевший взгляд.
Жужжапчел увидел, что мозг у него усиленно работает, и содрогнулся:
– Приказываю тебе не думать! Это аморально! Думать здесь за всех буду я!
– Нет, не будешь, – разумно возразил Родрик, – ты будешь всего лишь следовать сценарию, – он, нахмурясь, посмотрел на черта. – С чего ты собственно такой взвинченный?
– Не знаю, – Жужжапчел стоял, не двигаясь и весь дрожа. – Я действительно не знаю.
Родрик поджал губы:
– А может ты на самом деле хочешь, чтобы Цукор воспользовался той солью?
– Я предпочитаю селитру, – поправил Жужжапчел. – В конце концов, ведь я же черт.
– Не волнуйся, – успокоил его Родрик. – Я разберусь в чем дело.
– Именно этого-то я и боюсь!
– Чего? Самостоятельно мыслящих? – Родрик кивнул. – Имеет смысл. Ведь тогда никак нельзя предугадать, что произойдет. Это делает жизнь совершенно непредсказуемой. А я теперь мыслю-таки.
Жужжапчел кивнул, по-прежнему дрожа:
– И к тому же становишься весьма своевольным.
– Да, становлюсь, не правда ли?
– Ты близок к пробуждению, – уведомила его тетушка Дил.
– Да, – нахмурился Родрик. – Просто я не могу вспомнить, кто же я на самом деле.
– Родрик, – быстро сказал Жужжапчел. – Всего лишь обыкновенный старый Родрик.
– Близко, – кивнул Родрик. – Близко. Но может быть самую малость чересчур близко.
Цукор прижал ладонь ко лбу:
– Если поразмыслить, я ведь тоже был кем-то...
– И по-прежнему остаешься им, – отрезал Жужжапчел.
– Нет, – не согласился Родрик, – в данный момент он тот, кем желаешь ему быть ты. И делает то, чего ты желаешь ему делать. Мы все так поступаем, всего лишь выполняем твои приказания без большого сопротивления. Зажав нас между собой и сценарием, ты заставил всех нас попросту безропотно подчиняться твоим приказам.
– Да! Чудесный образ жизни, не правда ли? Такой мирный! такой гармоничный!
– Для тебя, возможно. Но не для остальных из нас.
– Но разве так не лучше? – взмолился Жужжапчел.
– НЕТ! – дружно отозвались все разом, за исключением Л'Аж, лежавшей застыв на полу, и Петти с Мак-Черчем, у которых губы были в данный момент заняты.
У Жужжапчела сморщилось от отвращения лицо.
– Что за превратное развитие событий!
– Хорошая мысль! – воскликнул Цукор. – Давайте устроим переворот.
– Заткнись, – оборвал его Жужжапчел.
Но Цукор продолжал:
– Лично я начиная вспоминать, что я на самом-то деле не я. Во всяком случае не Цукор.
– Заткнись, – снова оборвал его Жужжапчел.
– Я был некогда кем-то другим, – воскликнул Цукор, – но кто-то со мной что-то сделал, накормил меня чем-то, сделавшим меня тем, чем я являюсь сейчас!
– Заткнись! – закричал Жужжапчел.
– Нет, это ты заткнись! – скомандовал Родрик. – Слово имеет Цукор.
– А кто тебя назначил председателем? – прорычал Жужжапчел.
– Я сам себя назначил!
– А я предлагаю подвергнуть Жужжапчела импичменту! – подхватил Цукор.
– Голосую за снятие Жужжапчела!
Дэвиз тявкнул.
– Он говорит 'Я поддерживаю предложение', – объяснил Родрик. – Все за?
– Да! – закричали тетушка Дил, Родрик и Цукор. А Дэвиз залаял.