Саймон сумел приглушить смех до негромкого смешка и покачал головой. – Нет, любезный. Я говорю не о твоем занятии, а о том, кто ты есть. О том, что ты тут, но тебя здесь нет.
Род уставился на него, совершенно сбитый с толку. – Что ты имеешь в виду, как так меня здесь нет?
– В твоих мыслях, – прикоснулся пальцем ко лбу Саймон. – Я тебе говорил, что слышу людские мысли, а твоих я не слышу.
– А. – Род снова повернулся лицом к дороге, задумчиво глядя вперед, но в душе чувствовал облегчение, будто гора упала с плеч. – Да... мне уже говорили об этом... – Хорошо, что это способ действует, – подумал Род про себя.
Саймон улыбнулся, но свел брови. – Дело тут не просто в неслышанье твоих мыслей. Когда мой мозг 'слушает' тебя, нет даже ощущения твоего присутствия. Как такое происходит?
Род пожал плечами. – Я могу высказать догадку, но не более того.
– И о чем же ты догадываешься?
– Ты больше обеспокоен наличием читающих мысли, чем средний крестьянин.
Саймон покачал головой. – Этим всего не объяснишь. Я знавал некоторых с болезненным страхом, что их мысли услышат, и по-моему у них имелись основания, хотя я старался избегать их. И все же их мысли я слышал, если желал того. Поистине, я чувствовал, что они там есть. Однако, с тобой у меня не выходит ни то, ни другое. Я думаю, дружище, что ты должно быть сам наделен каким-то налетом ведовской силы, которую твоя воля превращает в щит.
– Ты хочешь мне сказать, что я ведун? – Род довольно неплохо прикинулся рассерженным.
Саймон лишь печально улыбнулся. – Еще меньший, чем я. Нет, я бы этого не боялся. Ты ведь не слышишь мысли, не так ли?
– Нет, – правдиво ответил Род, по крайней мере, на данное время.
– Значит ты не ведун, – улыбнулся Саймон. – А теперь скажи мне, зачем ты едешь на север? Ты ведь должен знать, что едешь в самую пасть опасности.
– Разумеется знаю, после того, как мы поговорили между собой. – Род сгорбил плечи, уходя в себя. – Что касается опасности, то я рискну. В Корастешеве я смогу получить за свои продукты лучшую цену, чем во всем графстве Тюдор! А семья у меня всегда голодная.
– Она будет голодать еще больше, коль ты не вернешься. – Голос Саймона понизился, полный искреннего сочувствия. – Заклинаю тебя, друг, поворачивай обратно.
– А что случилось? Тебе не нравится мое общество?
– Озабоченность Саймона перешла в улыбку. – Нет, спутник ты приятный...
Лично Род считал себя довольно хамоватым.
Но Саймон обладал большой терпимостью. – И все же, ради тебя самого я прошу повернуть обратно на юг. Чародеи колдуна не станут добродушно взирать на того, чей разум они не смогут почувствовать.
– Цены в Романове не выше, чем в Тюдоре. – Саймон не сводил цепкого взгляда с глаз Рода, Он, казалось, прожигал ему сетчатку и проникал в мозг. – Что еще заключено в твоем ответе?
Род неохотно признал. – Есть в нем еще кое-что, но ты получишь лишь то, что услышал.
Саймон с минуту продолжал глядеть на него.
А затем вздохнул и отвернулся. – Ну, судьба твоя, и отвечать за нее ты должен сам. И все же не забудь, друг, что твои жена и дети рассчитывают на тебя.
Род бесспорно не забывал об этом. На один болезненный миг ему представилась Гвен и дети, ждущие неделю за неделей, без всяких известий о нем. Затем он строго оттолкнул эту мысль в сторону и попытался представить себе лица мальчиков, если он бросит задание и вернется туда, где не грозит опасность. – У тебя есть обязательства перед народом твоей деревни, мастер Саймон. У меня тоже.
– Какие? Перед жителями твоего села?
– Ну, во всяком случае, перед моим народом. – Род думал о всем Грамарие, не говоря уж о Децентрализованном Демократическом Трибунале. – А коль принимаешь на себя такое обязательство, то его нельзя забывать только потому, что выполнение его становится опасным.
– Да, именно так, – нахмурился Саймон. – Именно это я и начал понимать лишь теперь.
Род повернулся к нему, тоже нахмурясь. – Но ты уже сделал свое дело, пошел на требовавшийся от тебя риск. Никто не назовет тебя трусом за уход сейчас на юг!
– Я назову, – просто ответил Саймон.
Какой-то миг Род посмотрел ему прямо в глаза, а затем со вздохом отвернулся. – Что я могу на это сказать, любезный?
– Ничего, кроме 'но' своему коню.
– Зачем? – Кисло спросил Род. – Везет эту телегу может и конь, но правит ею пара мулов.
Закат застиг их еще на дороге, по обеим сторонам которой колосились хлеба. – Нет, – заверил Саймон Рода, – никакого села поблизости нет.
– Вот этого-то я и боялся, – вздохнул Род. – Ну, земля и раньше служила мне постелью. – Он свернул с дороги, остановившись в зарослях сорняка между трактом и полем. Он принялся нарезать овощи в чугунок, прежде чем Саймон успел предложить свои услуги.
Трактирщик вопросительно поглядел на него, а затем спросил. – Ты всегда возишь с собой чугунок?
– Я одно время был лудильщиком. Привычки пристают надолго.
Саймон улыбнулся, качая головой, и откинулся назад, оперевшись на локоть. – По-моему такие путешествия тебе не в новинку.
– Мы квиты, – фыркнул Род. – У меня возникло ощущение, что разбивание чар не совсем внове для тебя.
С миг Саймон сидел, не двигаясь, но глаза у него засветились. – Я мог бы поверить, что ты прочел мысли.
– Если и да, то твои мысли нуждаются для меня в раз. Так когда же ты начал разбивать чары?
Саймон выпрямился, обхватив руками голени и положив подбородок на колени. – Жители деревни заходили ко мне в трактир выпить пива, которое они получали в качестве цены за приносимые ими продукты. Вскоре пришел один, у которого было тяжело на сердце и смутно на душе. Он пришел выпить и помолчать, возможно, надеясь, что пиво утолит его беспокойство.
Род кивнул. – Странно, что мы всегда пытаемся обратиться к такому выходу. Хотя знаем, что оно никогда не срабатывает,
– Да, но высказывание своих дум сочувствующему слушателю помогает облегчить душу. И со мной говорили подолгу, ибо я слушаю со всем вниманием, какое я могу выказать. Однажды пришедший был похож на стену зимой, словно треснул при первом же заморозке. Он не мог говорить, а лишь сидел сгорбившись над своим кувшином. И все же сумятица его мыслей вращалась вокруг такой боли, что они так и кричали. Я не мог закрыть от них свой разум, даже если б захотел. Над всеми его мыслями маячила тень петли.