Глава 9
Старший брат, чьё имя история скромно умалчивает, очень разозлился, узнав, что его сестра осталась наедине с драконом. Он считал это клеймом, позором на всю жизнь. Мужчина первым ломанулся в сад, оставив братьев позади.
Братья, безусловно, любили Рианну. Но любовь эта была столь сильной, что порой казалась удавкой. О такой не принято говорить. Люди привыкли к большой и чистой любви, забывая, что она многогранна.
Первое, что сделал брат, увидев Рианну в объятиях Домитиэна, была пощёчина. Звонкая, она напоминала ту, что отвесила дракону ведьма. Нет, по официальной сказке он просто накричал на неё... Но нам же с вами не интересны официальные версии? Не интересны, ибо они на редкость скучны.
Тут стоит отметить, что драконы чем-то схожи с гномами. Со своим добром они не расстанутся и на смертном одре. Причем "добром" они считают не только деньги/золото/драгоценности. Нет, в этот список входит и семья, и статус, и даже знакомые. Домитиэн не был исключением.
Поэтому пощёчина ему не понравилась. Причем настолько, что тот принял ее личным оскорблением. А личные оскорбления драконы предпочитали стирать кровью...
Риана лишь покорно опустила голову. Доказывать что-то? Она знала, что это дохлый номер. Как гласит поговорка, в гневе человек глух.
А брат кричал, и сказывают, что от крика этого стены содрагаюлись. Брешут, конечно. Стены во дворце драконий рык выдержатвыдержут, что им этот человеческий лепет?
— Нет! — закричала Риана, когда Домитиэн набросился на брата.
Когти у дракона вытянулись, удлинились и согнулись точно как у животного.
Но остановить дракона криком? Если у тебя голос меньше ста децибел, то это дохлый номер. А у Рианы он был явно меньше.
Домитиэн бросился вперёд, припечатав брата лапищей в мраморную колонну.
И драка эта, которая больше была похожа на избиение младенца, должна была закончится очень быстро. Но остальные братья наконец смогли найти беседку.
Вот тогда и началась настоящая битва. Двенадцать магов на одного неперекинувшегося дракона? Нечестно, хотя даже это Домитиэна не сильно расстроило.
Риана пыталась колдовать. Она была уникумом и, руку даю на отсечение, была бы за братьев, уложила бы дракона на лопатки.
Но во-первых она была за мир во всем мире, поэтому такой вариант даже не рассматривала. А во-вторых заботливая стража вовремя накинула на нее антимагические кандалы, что бы не влезала.
Долго бились юноши. Грязно, кроваво. О таких битвах история предпочитает умалчивать, уделяя внимание благородным боям на шпагах или мечах.
***
Ночью опять не спалось. Это стало своеобразной традицией.
Я сидела возле сарая, смотря на Мору. Огромная полная луна освещала воду, и, казалось, что вовсе не вода это, а серебро расплавленное. Река текла неторопливо, лениво, но даже с такого расстояния пугала. И я не могла понять, виной тому мой панический страх воды или невесомый, лёгкий запах смерти, тянущийся с берега тонкой ниточкой. И хоть нить эта была невидимой, Тьма ее чувствовала.
— Ага-а-а-та... — раздался вдруг голос. Тихий, словно не шепот даже, а эхо его.
Я оглянулась. В сарае все спали. Да и не был этот голос похож на детский.
Показалось?
И Дар молчал. Но как-то... Настороженно что-ли? Да, определенно.
Я поднялась на ноги, передёрнув плечами от холода, которого до этого не замечала. Медленно, не совершая лишних движений, стала формировать в руках заклинание. Тьма отозвалась легко, окутывая пальцы.
Проведя взглядом по пейзажу и ничего не заметив, я опять посмотрела внутрь сарая. Там ведь легче спрятаться... Я так предполагала.
И вздрогнула, когда лопатками почувствовала взгляд. Ехидный. Усмехаеющийся. Холодный. Глупость, конечно. Не бывает холодных взглядом. А если и бывает, то Чародейке ли их бояться?
— Кто ты? — грозно спросила, оборачиваясь.
И ожидаемо никого не увидела. А темнота молчала. Как и молчал лес с той стороны реки.
Дар дёгтем тёк по венам, готовый напасть, пока я осторожно отступала во тьму сарая. В отличие от залитой лунным светом поляны, где даже чучело казалось потенциальным врагом, в темноте было привычнее.
— Беги!.. — послышался возглас. Прозвучал он настолько близко, что я испуганно отскочила, даже не сразу поняв, что на этот раз голос был другим.
Обернувшись, я выставила вперёд руку, собираясь атаковать неожиданного говоруна.
Но взгляд упёрся в зеркало. Круглое, с трещиной посередине, оно висело на стене сарая, покрытое вековой пылью. Деревянная рама в виде плюща заметно испортилась от влаги. Оттуда на меня взирала дочка адмирала. Да, та самая, из дома с многочисленными зеркалами.