— Не нравится мне его предложение... Сильно оно для меня выгодное.
Луна пожала плечами.
— Может ты ему понравилась, вот он и расщедрился? — спросила она, многозначительно поиграв бровями. Серые глаза откровенно смеялись.
— Сама-то в это веришь? — улыбнулась я, — Мы познакомились в Каллистратской крепости, и за все три наши встречи я нервная, растрёпанная, без макияжа и в одном и том же платье. Если я ему и понравилась, то только как нравятся "ночные бабочки".
Луна покачала головой.
— Не веришь ты в любовь, Агата! Так нельзя. Надо быть романтиком... — она возвела очи к хмурому небу, будто романтизм должен был свалиться мне на голову.
Я рассмеялась, заработав недовольный взгляд какой-то тётки. На улице было оживлённо. Ездили кареты, повозки, куда-то спешил народ. Редкие прохожие ходили медленно, словно пребываяприбывая в прострации.
— Предпочитаю быть реалисткой. Это полезно для здоровья.
Луна цокнула языком. Она всегда так делала, когда была чем-то недовольнанедоволбна.
— Если до завтра не найду способ свалить из этого филиала Бездны, то придётсяприйдётся идти к нему ассистенткой. — призналась я.
— А почему ты не хочешь как раньше? — спросила Луна, перепрыгивая через лужу. Она намекала на мою любовь дурить богатых пьяниц.
— В Фортесе слишком мало подобных заведений. Неделя не пройдет, как меня будут поджидать в темном переулке. Нет, я-то отобьюсь....
А Луна нет. Она ведьма, а не боевой маг. И мы обе это понимали.
— И вправду... — пробормотала сестра.
Мы вышли на перекрёсток.
— Куда дальше? — уточнила сестра.
Я огляделась, а Луна вдруг застыла.
— Что такое? — спросила я.
Луна молча ткнула пальцем в стену. Я закатила глаза на ее бескультурье, проследив за жестом.
И присвистнула. Сестра указывала на доску объявлений. Она висела на каменной стене одного из домов, защищённая магией от влаги, температуры и дебилов, которые решили бы взять ее себе в сувениры.
А там, на серо-коричневом листе, красовался мой портрет. Нелепый, кривоватый, немножко неровный. Но несомненно мой. Я смотрела на мир чёрными непроглядными глазами, в которых (руку на отсечение даю) художник изобразил лёгкое презрение ко всему окружающему. Острые скулы делали лицо хищнее, а темные брови домиком прибавляли аристократчности. Посмотришься, и сразу понимаешь — Саро. И сложно объяснить в чем это проявляется. Изящных ли маминых бровях? Тонких отцовских губах? Или больших глазах, в которых плещется Тьма? Непонятно.
— Превосходно! — прошипела я.
Над моим личиком была огромная надпись "Разыскивается!!!". А приписка "особо опасна, доставить живой или мертвой, награда сто рэгов" и вовсе заставила настроение пробить плинтус и провалиться в Бездну.
— Когда это ты успела? — спросила Луна.
А я вспомнила площадь. Кровь, крики, камни... И свой глупый поступок, итог которого сейчас наблюдала.
***
В таверне «Пасть Дракона» было душно. Воздух там был буквально пропитан кисловатым запахом бороллы. Этот напиток - своеобразный коктейль из нескольких сортов вина, перемешанных с самогонкой. Запах, казалось, впитался в деревянные столики, железную посуду и даже каменные стены. Он будто лип к коже, и я все время протирала руки, стирая эту призрачную грязь.
Луна, как мы и договаривались, забилась в самый дальний угол таверны, использовав отвод глаз с того самого момента, как я только открыла двери. Поэтому все взгляды были прикованы ко мне, обходя вниманием сестру.
Луна, заправляя за уши все время выпадающие светлые пряди, ела хлеб, лежавший на столе ещё до нашего прихода.
А я направилась искать жертву, которая, к слову, обнаружилась довольно быстро.
Грузный мужчина практически развалился на диванчике. Лысина, натёртая маслами, блестела, отражая огромную люстру в центре помещения. Круглое лицо с пухлыми щеками, создавало ощущение этакого доброго пухлеша. Если бы не глаза, я бы даже проверила. Но они, зелёные, болотные, напоминали тину. Скользили по помещению лениво, с видом хозяина, пока руки его держали трубку с травами. Оценивали женщин за соседними столиками. Отталкивали.
Но мне ли выбирать?
Он провожал взглядом другого дядечку в забавном котелке, который, как я поняла, только что проиграл. Судя по обреченному возгляду играли далеко не на интерес.
Клубы сигаретного дыма забивались в горло, затмевали обзор. Авиара. Красный цветок, что распускается в первые дни осени, и цветет красиво, всеми оттенками крови. Запрещённый. Он, цветок этот, мало того, что вызывал привыкание, так ещё и магию искажал.