Зато отец невозмутим. Он лишь отряхивает руки, сбрасывая с рук пепел, который всегда оставался, если он использовал свое демоническое наследство.
– Не сомневайся. Сомнения – первый шаг к поражению. Делай. Не получилось? Делай по другому. Но не сожалей.
Уткнувшись лицом в землю, я промычала что-то отдаленно напоминающее согласие.
***
Тело Чародея покоилось в укромном переулке близ рынка. Белое, оно практически сливалось со снегом. Лишь волосы ярким росчерком портили картину.
Это был довольно взрослый мужчина. Длинные темные волосы, обрезанные явно не профессионалом, торчали в разные стороны, как торчит у пугало солома.Он был настолько худым, что впалые щеки образовывали тени, до жути похожие на дыры. Под небогатой одеждой не было видно, но и так стало ясно: о нормальном питании он вряд-ли слышал.
Тьма сдавила запястья. Не агрессивно, но скорее недовольно, словно стараясь не дать пройти дальше.
Она не любила мертвых.
– И сдались вам эти мертвяки... – ворчал мальчишка, не заходя в проулок, но продолжая стоять на пересечении с основной улицей.
Переминаясь с ноги на ногу, он решил присесть на подозрительного вида коробку.
Внимательно осмотрев тело, я не нашла никаких следов ритуала. Ни проколов, ни рун, даже амулетов нет... Как собственно и трупных пятен. Все выглядело так, словно мужчина решил полежать на снегу, да так и заснул. Того и гляди – откроет глаза, да пойдет по своим делам.
Это можно было бы приписать быстро падающей температуре, да только Шенька говорил, что и та Чародейка, на которую он наткнулся раньше, тоже словно спала.
О Чародее, которого нашла я (да, тот самый, что на площади подозрительным образом оказался жив), сказать ничего определенного нельзя было, ведь вечером в свете желтоватых светильников и живых можно было спутать с упырями. Наверное, если бы не Дар, я бы и вовсе прошла мимо этакой находки.
– Он играл на Арене, – отстранённо заметил Ведомир, и я не стала спрашивать откуда он знает.
Ещё раз осмотрев тело, я повернулась к стоящему за моей спиной Даррену.
– Его надо забрать.
Парень, что до того прожигал Чародея задумчивым взглядом, хмыкнул.
– Зайчик, а я думал ты выросла из того возраста, когда люди таскают домой всяких задохликов.
Неожиданно вскинулся и Ведомир, который, как казалось, к нам совершенно не прислушивается.
– Совсем умом тронулась? – оскалился он, кидая на Чародея брезгливый взгляд.
Тот факт, что в последнее время этот вопрос мне задают с завидным постоянством слегка настораживал.
– Даже будь оно так, это не твое дело, – в ответ съязвила я, поднимаясь с корточек на ноги.
– Не смей тащить это в сарай! – Ведомир даже привстал, словно стараясь выглядеть внушительнее.
Я насмешливо фыркнула.
– Ты кем меня считаешь? Делать мне больше нечего, как к детям труп тащить, – повернувшись к Даррену, я склонила голову на бок.
Тот, предчувствуя неладное, повторил мой жест. В глазах мелькнуло понимание.
– Нет, Агата, это как минимум неэтично.
– Даррен... Тебе что, сложно что-ли? – почти жалобно просила я.
Но сердце Фокусника не дрогнуло, и он упрямо скрестил руки на груди.
– Может озадачить этим Кощея?
– Ну не сам же он тело потащит. А значит, кому-то прикажет. А другим доверять нельзя.
– Но ведь Кощеевы прихвостни уже нашли его. Если хотели, что надо уже забрали.
Ответом ему послужил только хмурый взгляд.
Даррен вздохнул, и во вздохе этом собралась вся скорбь нашего бренного мира. Потом он начал закатывать рукава, даже в этом жест сумев показать огромное одолжение.
– Зайчик, учти, только ради тебя.
...Пока мы с Дарреном корячились, пытаясь затащить тело в повозку, Ведомир с извозчиком, которого пришлось нанять за кровно заработанные, тихо ржали над нашими потугами. Не буду врать, что это сильно удивило.
Тут, кстати, стоит отметить и невозмутимость старого извозчика: он смотрел на труп так же меланхолично, как каллистратские уборщики смотрят на здания, которые мелькают у них перед глазами ежедневно. Он ничего не спросил, лишь клятвенно пообещав наслать порчу, если мы испачкаем сидения.
– И все же, зачем? – спустя время уточнил Даррен, наклоняясь практически к самому моему лицу, чтобы перекрыть шум улицы.
Ведомир, посчитав свой долг исчерпанным, с нами не поехал, направившись куда-то в сторону рынка.
– Надо, – с нажимом произнесла я, максимально отодвигаясь от Чародея, чья голова то и дело норовила упасть мне на плечо.
Не говорить же, что труп может ожить, как делали другие. А может и не ожить, ведь вполне возможно, что все это – просто моя паранойя.