Выбрать главу

Науменко не очень уверенно обнял женщину за плечи.

– Я вот все думаю, и как такая красавица, вместо того, чтобы штурмовать подиумы и сердца олигархов, решила заняться нечистым, неблагодарным делом, под названием «общая хирургия», а? Наденька, с твоими медовыми волосами, черными глазками и аппетитной фигуркой…

Дверь распахнулась, являя взору всегда порывистого, растрепанного Григория Николаевича.

Науменко отпрыгнул в сторону, будто плечи Надежды вдруг обернулись раскаленными утюгами.

- Ребята, аврал! – Прорычал шеф. – Только что звонили: с Кольца, минут через пятнадцать привезут ребятишек. Гоняли без шлемаков по трассе, въехали в джип. Водитель джипа, ясное дело, не пострадал. А мотоциклисты теперь фарш. Чего стоишь, Андрей? Шевели задницей! Мальчишек сшивать по частям придется.

- Я-то тут причем?

- Не понял? – Рявкнул старый хирург, отпуская дверную ручку, за которую успел схватиться.

- Я заступлю на работу только через час. Эти двое в мою смену не попадают, Григорий Николаевич.

Словно два быка, мужчины стояли друг против друга, расставив ноги и тяжело дыша.

- Я не ослышался, Андрей? - Зловещим шепотом вопросило начальство.

- Просто считайте, что меня нет. Что я ещё не доехал. О*кей?

- А пошел ты в… - смачно выругался «старший». – Не мужик, а так - дерьмо!

Не говоря ни слова, Надежда поплелась готовиться к следующей операции.

- Надь, ты что? Рехнулась? Отпахала целую смену и нате – снова к столу? Придурки бьются с разгону обо что попало, не желая на тормоз нажать, а мы будем из-за них здоровье гробить? Даже старый пердун ни слова не говорил о тебе!

- Андрей, уйди, пожалуйста. Нет времени препираться.

- Надь, хватит!

- Дай пройти.

- Топай! Думаешь, стотысячную премию отвалят?!

Утомленный организм перестал бунтовать и намекать на отдых. Смирившись, подчинился.

Ракета готова. Три, два, один. Пуск.

У экстренной операции не может быть плана. Нужно «творчески» сшить, вправить, вставить все, что можно вшить и вправить. Остановить возможные виды кровотечения. Вся остальная терапия – потом. Если необходимы другие операции – тоже потом.

Надежда старалась не думать, ни в коем случае не видеть в окровавленном комке мяса - личность. Руки и мозг действовали отдельно от чувств. Сердце вопило, рыдая над мальчишкой, не прожившим на свете восемнадцати лет. Но слезы ничего не способны изменить. Помочь можно делами, руками и правильным решением. Теперь от них зависит, будет ли у глупышки завтра. А главное, - каким оно «будет».

Итак, что мы имеем? Доктор вспоминала виденные томограммы.

Множественные ушибы мягких тканей? Ерунда, заживет! Внутреннее кровотечение? Плохо! Отсос. Ещё! Зеркала. Отлично, - сердце в этом возрасте должно быть здоровым и сильным, - выдержит.

Должно выдержать.

Аккуратнее, Света, - не травмируй органы!

Накладываем швы.

Как же жарко!

Травма позвоночника? Твою мать! Но, главное, спинной мозг не поврежден. Хороший знак!

Декомпрессия? Ой! Надежда не спец в этом. Лучше всего она работает с мягкими тканями. Но другого хирурга здесь нет. Значит, декомпрессия.

***

С трудом ворочая руками, Надя сменила халат на брюки, трикотажный свитер (шерсти, даже мягкой, ангорской, она не выносила) и удобные кроссовки.

- Наденька? – В дверях появилась Елена Владимировна, нянечка. - Я поесть принесла.

- Не нужно. Я уже домой.

- Какой – «ненужно»? С утра ведь маковой росинки во рту не было! Ешь, садись, и не спорь со мной. А то натравлю Григория Николаевича.

Надя покорно уселась. Желудок не подавал сигналов о голоде, зато пустота в голове красноречиво о нем свидетельствовала. Необходимо поесть и незамедлительно.

Не чувствуя вкуса, словно жевала бумагу, молодая женщина механически запихала в себя оба оладушка, принесенных сердобольной санитаркой.

- Попросите Тамару присмотреть за мальчиком, - вздохнула Надя.

- Все сделаем. Ты не беспокойся, голубка. Нет, а Андрей Павлович каков? Ну, жук! А правда, что вы с ним это… любовники? – Насупившись, спросила Елена Владимировна.

- Нет.

- Ну, и правильно, - озарилось улыбкой круглое, без единой морщинки, несмотря на пятьдесят с хвостиком прожитых лет, лицо. - Не пара он тебе, Надюш: пройдоха и аферист! – Безапелляционно заявила женщина.

- Это я ему не пара, Елена Владимировна. Он – мужчина со связями, с будущим, а я…

- Красавица и умница!

- А толку-то? Живу одна, как бирюк.

- И куда они смотрят, мужики–то эти? – С досадой хлопнула себя по объемистым бедрам Елена Владимировна. – Уж тебе ли вековухой век коротать?