Роут слушал ее с напряженным вниманием.
— Это Джоан тебе так сказала?
— Да, она звонила мне сегодня. Бедняжка, она была просто в истерике!
— Правда? — протянул Роут. Он что-то не припоминал никаких признаков истерии. Наоборот, дамочка была на редкость адекватна.
Значит, ее друзья по чату… Она воспользовалась этим предлогом, чтобы позвонить Ханне и разыграть истерику?! Роут почувствовал уважение к старушке.
— Ага, и тогда ты прыгнула в машину и примчалась сюда, чтобы снова побыть ее рыцарем… рыцаршей в сверкающих доспехах и одолеть дракона по имени Джеррик?!
Ханна сглотнула и на мгновение снова сделалась уязвимой. Как же он любил эту женщину!
— Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы заставить тебя понять, что бурение будет ужасным преступлением! Нельзя разрушать всю эту красоту из-за какой-то нефти! Как же быть с прекрасной природой?!
Да, Ханна права. Здесь нельзя бурить. И все же сейчас неподходящий момент для экологических дебатов. Роут посмотрел на нее. Гнев, полыхавший в глазах девушки, поразил его в самое сердце.
— Я восхищаюсь твоей страстностью, — не сдержался мужчина. — Люблю ее.
Ханна удивленно моргнула. Очевидно, она не ожидала подобной фразы.
— Прости?
Наседка. Можно подумать, Джоан — ее цыпленочек, и она хлопочет над ним. Роут больше не мог сопротивляться искушению и заключил девушку в объятия. Та пораженно умолкла, не сопротивляясь, но и не обнимая его в ответ.
— Это может стать страшным ударом для тебя, Ханна, — пробормотал он, касаясь губами ее виска. — Но мне так нравится твоя преданность, храбрость, сила воли! Я полюбил даже твою импульсивность. Не будь ее — и ты не стояла бы здесь.
Ханна прижала руки к груди Роута, но даже не попыталась оттолкнуть его. Она подняла голову и посмотрела в его лицо.
— Я не понимаю, — прошептала она. Он коснулся губами лба девушки.
— Я здесь, чтобы увидеть тебя. Но ты уже уехала.
— Увидеть меня?! — переспросила Ханна, не веря собственным ушам.
— Да.
— Но бурение…
— Я не знаю, как Джоан узнала о моей собственности, может, она вообще все выдумала. Я никогда не говорил ей об этом. И если уж совсем честно, права на бурение я унаследовал от отца. Он поделил эту землю между мной и моей сестрой. Только нам не нужны деньги. И даже возникни необходимость в них, я не стал бы здесь бурить. Мне слишком нравится Джоан.
Девушка пристально смотрела на Роута, а он наслаждался каждой секундой.
— Так ты… никогда?..
— Нет.
— И ты приехал сюда, чтобы…
— Найти тебя. Верно.
— Но зачем?!
— А ты не догадываешься?
Ханна нахмурилась и покачала головой.
— Совсем? Ты чувствуешь биение моего сердца?
Она кивнула.
— Ну и?..
Девушка умолкла, а потом на ее лице появилось потрясенное выражение. Словно ей в голову пришла совершенно невероятная мысль.
— Нет, — резко произнесла Ханна. Его сердце сжалось в комочек.
— Я думал, ты будешь в шоке.
Напряжение между ними все нарастало, становясь попросту невыносимым. Роуту внезапно стало сиротливо, холодно и пусто. Словно ледяной зимний ветер ворвался в лабиринт его одинокой души. Она была в ужасе от одной мысли, что он может быть влюблен в нее… А он так надеялся…
— Что ты хочешь этим сказать, Роут? — спросила Ханна, но ее голос прозвучал отнюдь не враждебно, как боялся мужчина. — Я хочу понять, зачем ты пытался меня найти. И что должно было поразить меня?
Ах, так ей крови захотелось. Почему бы и нет? Месть сладка. Он еще не сказал этих слов вслух. Сейчас. Он ведь за этим сюда приехал, разве нет?
Ханна должна узнать, что он чувствует к ней, даже если ей это очень не понравится.
— Хорошо, — торжественно сказал Роут. Он нежно провел рукой по ее лицу, боясь, что делает это в последний раз, а затем крепче обнял девушку. — Я люблю тебя, Ханна, — шепнул мужчина. — Кажется, с того самого мгновения, когда увидел тебя в лучах этой чертовой луны; просто не позволил себе понять это.
Он слабо улыбнулся.
— Ты была настоящей занозой в заднице! Но я продолжал желать тебя, как бы ты ни оскорбляла меня. До тех пор, пока в один прекрасный день не осознал, что мне больше не хочется жить среди глыб льда, не испытывая никаких чувств. Я хотел снова стать нормальным, живым человеком. На то, чтобы понять это, ушло очень много времени. И теперь я хочу, чтобы ты стала моей женой, моей второй половинкой, моей жизнью. — Его голос дрогнул, и Роут отвел взгляд. — Поэтому я и приехал. Чтобы найти тебя и рассказать о своих чувствах.
Ханна ничего не ответила. Даже не шевельнулась. Превозмогая страх, Роут посмотрел в ее лицо, заглянул в глаза.
Ему показалось, что он уловил отблеск чего-то странного. Роут взмолился, чтобы это было именно то, о чем он подумал.
— Ты любишь меня? — вдруг переспросила девушка.
— Больше жизни, — тихо признался он.
С серьезным лицом Ханна изучала его. Каждая новая секунда была для него еще болезненнее, чем предыдущая. Да, он изменился. Больше никаких масок. Роут ждал, и в каждой черточке его лица Ханна видела любовь. Он дышал тяжело, приготовившись или к язвительному смеху, или к холодному отказу.
Она нежно коснулась руками груди мужчины, и теперь уже он был озадачен.
— Ну, если ты любишь меня, то, что будешь делать теперь? Или на разговорах все и кончится, мистер Джеррик?
Эта реакция поразила Роута. Волнение — слишком мягкое слово для определения его состояния. Он с трудом смог улыбнуться.
— Ну? — спросила девушка, и ее губы изогнулись в усмешке. — Я жду.
Счастье. Неповторимое и непреодолимое. Не было ни смеха, ни отказа. Его молитвы услышаны. Он обнял Ханну дрожащими руками.
— Дорогая, милая Ханна, любовь моя! Ты выйдешь за меня замуж?
Та склонила голову набок, словно сомневаясь.
— Я об этом подумаю.
Роут нахмурился, хотя душа его пела.
— У тебя есть пять секунд, — великодушно согласился он.
— Правда? А что потом?
— А потом у тебя будет еще пять, милая.
Она кивнула.
— Мы поняли друг друга. — Ханна поцеловала его подбородок. — В таком случае мой ответ — ДА! А теперь быстро поцелуй меня!
Как быстро жизнь может из ада превратиться в цветущий рай! Это короткое «да» вдохнуло жизнь в опустевшее было сердце.
— И ты поцелуешь нефтяного сноба?
— Никогда не встречала такого. А теперь, красавец, снимай штаны!
Роут рассмеялся.
— Обожаю долгие предисловия! — с этими словами мужчина положил Ханну на кровать. — А мне казалось, ты меня ненавидишь!
— Пыталась, милый, — пробормотала она. — Изо всех сил пыталась. Знаешь, я влюбилась в тебя в первый же рабочий день. Майло был легким увлечением. То, что ты считаешь меня посредственностью, разбило мне сердце. Я ушла с работы, потому что не могла находиться рядом с тобой.
— Но я же не…
— Да, я знаю. Однако к тому времени, как я об этом узнала, ты предстал черствым сухарем, который пытался отобрать у Джоан дом.
— Я был не прав и понял это. Прости, что я был таким мерзавцем.
Девушка улыбнулась.
— Тише, дорогой, я хотела сказать, что ты помог мне. Я так злилась на тебя, была так разочарована… Думаю, что работала сверх своих сил, чтобы доказать себе, что я прекрасный специалист. Возможно, именно злость и разочарование помогли мне возродить гостиницу.
— Я знал, что у тебя все получится, — произнес Роут. — Я еще не встречал женщины, которая была бы — не побоюсь этого слова — настолько совершенна.
Ханна вытерла мокрую дорожку на его щеке.
— А ты, Роут Джеррик, стал смыслом моей жизни. — Она коснулась его губ своими. — Я так тебя люблю, что даже не могу передать это словами!
Да, слова тут были бы лишними, и Роут поцеловал ее. Девушка приоткрыла губы, давая ему возможность исследовать влажные глубины.
Роута омыла волна наслаждения. Наконец-то он и его возлюбленная сумели отбросить все сомнения и страхи и понять, что счастье — как и вся жизнь — складывается не из гарантий, а из возможностей.