Еще толком ничего не решив, Ильин начал лихорадочно приводить себя в порядок. Для начала принял холодный душ, чтобы в голове прояснилось, и побрился. Героические усилия Алексея не пропали даром — он молодел на глазах. И к концу процесса омоложения на него смотрел из зеркала человек, похожий на прежнего Алексея Ильина, каким он был до ареста: вальяжный, ухоженный, с самоуверенным взглядом, который, если и боялся чего-то в жизни, так это разве что летать самолетом. Правда, сильно исхудавший, но это дело поправимое.
Пронзительная трель телефона отвлекла его от мыслей о Клеопатре.
«Наташа!» — подумал он, бросаясь к трубке. Предчувствие его не обмануло.
Разговор получился долгим, но безрадостным. Жена сказала, что устала его ждать, что он, в сущности, разрушил ее жизнь, что она долго думала об их отношениях и пришла к выводу, что они теперь чужие. Бросила туманную фразу, что жизнь не стоит на месте.
— Ты о чем, Наташа? — спросил Алексей.
— Время все уносит, Леша. И наша жизнь оказывается иногда короче, чем кажется…
— Послушай, а Светланка?! — почти выкрикнул он.
— Вспомнил-таки, — с горечью произнесла Наташа.
— Наташа!
— Я уже почти тридцать пять лет Наташа. А о том, что у тебя есть дочь, ты вспоминаешь только тогда, когда тебе выгодно.
— Неправда!
— Неправда, говоришь? Так вот тебе правда. Света тебя, считай, забыла, ты стал для нее чужим. И для меня тоже…
Ильин в сердцах бросил трубку. Опять посмотрел на себя в зеркало. Вроде есть еще силы в пороховницах и не все потеряно. Теперь он окончательно решил пойти завтра в «Прагу». Надо вот только галстук у отца поискать поприличнее, да костюм свой почистить в срочной химчистке. Тот, в котором прибыл из Омска, — другого не было.
…Алексей узнал Клеопатру сразу, как будто только вчера расстались. Она сидела в углу за столиком, недалеко от эстрады.
Народу в зале было немного.
Клеопатра нисколько не изменилась, лишь чуть похудела и даже помолодела. Длинные темные волосы уложены в высокую прическу, платье с глубоким декольте, бриллианты в ушах и на пальцах.
Ильин подошел к ней и остановился, не в силах произнести ни слова. Сказочная фея протянула ему руку для поцелуя и произнесла:
— Ну, здравствуй, любимый…
Алексея будто окатила горячая волна. Пошатнувшись, он плюхнулся на стул.
Стол был уставлен закусками, в серебряном ведерке со льдом стыло шампанское, но у Алексея почему-то сразу пропал аппетит.
Похоже, Клеопатра тоже потеряла аппетит. Они жадно смотрели друг на друга и не могли наглядеться.
— Вид у тебя усталый, — наконец сказала Клеопатра.
— Вышел вот на волю и очутился у разбитого корыта, — вздохнул Ильин. — Столько воды утекло, столько времени прошло… Может, я упустил свое время? Знаешь, как говорится: «Дорого вовремя время. Времени — много и мало…»
— Знаю, знаю, — улыбнулась Клеопатра. — Надпись на песочных часах. — И докончила: — «Долгое время — не время, если оно миновало».
— Точно, а я не мог вспомнить.
— Давай вместе подумаем, как тебе, Леша, жить дальше. Скажу откровенно: у меня для тебя есть большое и интересное дело.
Алексей вздрогнул:
— Клеопатра, я хочу тебя предупредить — я никогда больше не буду ни перевозить наркоту, ни пробовать эту гадость.
— Об этом нет и речи, милый, — успокоила его Клеопатра. — Я рада твоей решимости.
— Так что ты предлагаешь?
Она неожиданно привстала и погладила его лицо. Алексей поцеловал ее благоухающую ладонь.
— Спасибо. — На глазах Ильина самопроизвольно навернулись слезы.
— У меня есть влиятельный друг, он даст тебе рекомендацию. Будешь управлять большой финансово-промышленной компанией, — будто не заметив этих слез, проговорила она. Потом открыла пачку незнакомых Ильину сигарет, достала одну, щелкнула дорогой зажигалкой, закурила, выпустила струйку дыма. Увидев, как вытянулось у Алексея лицо, улыбнулась: — Нет, это не то, что ты подумал. Я тоже завязала с наркотой. Это обычная сигаретка, египетская. Я курю, только когда очень волнуюсь. Слушай, поедем ко мне в коттедж? — неожиданно предложила она.
Ильин замешкался с ответом.
— Знаю, ты о Наташе своей думаешь, — улыбнулась Клеопатра. — Зря. — Она порылась в сумочке, достала видеокассету и протянула ее Алексею.
— Что это?
— Полюбуешься на досуге, как твоя Наташа забавлялась с фирмачом Глобовым. Она его любовница. И скажу тебе, довольно квалифицированная…
В который уже раз Алексей поразился ее проницательности. Он действительно подумал в этот момент о Наташе и дочери. Слова Клеопатры ударили по его самолюбию. Как мужа, хоть и бывшего, отца семейства, его не покоробило известие о неверности Наташи. Более двух лет она жила одна и давно могла завести любовника. В его душу особенно сильно запали ее слова о сексуальном мастерстве жены, потому что, сколько он помнит, в постели с ним она всегда была холодна.