На следующее утро Галка пошла в военкомат. Она не помнила, как ей тогда удалось пробраться к военкому и что она говорила ему Уже на улице, развернув бумажку, которую ей вручили, она прочла, что Галина Алексеевна Ортынская направляется на курсы медицинских сестер. В другое бы время Галка возмутилась. Ее - в медсестры? Но минувший день заставил по-иному взглянуть на многие вещи. Этот первый день войны принес с собой новые понятия, среди которых было неумолимое - «так нужно». В этих двух словах в то время заключалось больше смысла, чем во многих пространных поучениях, какие впоследствии приходилось выслушивать Галке.
Как-то сразу отошли, стали чужими театр, музыкальное училище, пляжи - все, чем она жила последний год…
Галка уже занималась на ускоренных курсах медицинских сестер, когда однажды на Приморском бульваре столкнулась со своим бывшим преподавателем сольфеджио Альбертом Ивановичем Логуновым. Директор театра был в необычном для него полувоенном костюме. Он сразу узнал Галку и вцепился в рукав ее гимнастерки.
- Галина Алексеевна, вы ли? Настоящий солдат. Это ужасно. Мобилизовать девушек! Что делается, что делается. У меня просто голова идет кругом. Вы знаете, пал Смоленск.
Галке было неприятно слушать этот испуганный шепот, но вместе с тем ей было жалко Логунова. Несмотря на свой полувоенный костюм, который, по мнению Галки, сам по себе уже обязывал к чему-то, Логунов казался растерянным.
- Мне поручили сформировать концертную бригаду для обслуживания воинских частей. Только подумайте: классическую музыку - в казармы! Ну, кому это надо?
Галка согласилась с тем, что сейчас не до музыки. Она хотела еще добавить, что всех театральных работников, не исключая директоров, следует призвать в армию, однако вовремя сдержалась.
Неожиданно Логунов предложил ей поступить в концертную бригаду.
- Нужны эти бригады или нет - не нам решать, - торопливо убеждал он. - Но пока что вам будет неплохо - лучше, чем в каком-то госпитале. А то ведь, упаси бог, вас еще в действующую армию отправят. Все может быть. Я вам помогу. У меня есть кое-какие связи. Нет, нет, вам это ничего не будет стоить!
Логунову повезло, что в это время Галку окликнул какой-то моряк. Появление моряка заставило Логунова поспешно откланяться. Галка была так возмущена, что не сразу узнала подошедшего к ней Сашку Болбата.
- С кем это ты разговаривала? - поздоровавшись, спросил Сашка.
- С одним гадом, - нахмурилась Галка.
Сашка недоуменно посмотрел на нее.
- Почему же ты раньше мне не сказала? Я бы за тебя окончил этот разговор.
- Не стоило связываться. Лучше расскажи о себе. Где ты сейчас?
- Не видишь, что ли! - Сашка не без гордости щелкнул по своей бескозырке.
- «Военно-Морской Флот», - прочла на ленточке Галка. - Здорово!
- Если интересуешься - запиши номер полевой почты, - будто между прочим сказал Сашка.
Галка записала. У нее был еще час свободного времени, и они прошлись по бульвару.
Фронт приближался к городу. В те редкие ночи, когда не было воздушных налетов, жители окраин слышали нарастающий гул канонады. С каждой ночью гул усиливался, подступая все ближе и ближе к Корабельному поселку. А однажды его услышали днем на Приморском бульваре.
Из порта по Второй Якорной и от вокзала по Садовой улицам в направлении Западного предместья непрерывным потоком шли войска, машины, обозы, отряды женщин и подростков с лопатами и кирками на плечах.
Но в один из дней движение войск по Садовой прекратилось. Вокзальная площадь и прилегающие к ней улицы, - в последние недели до отказа забитые орудийными упряжками, повозками, походными кухнями, - неожиданно опустели: немецкие танки, прорвавшись северо-восточнее города, перерезали железную дорогу.
Теперь войска шли только по Второй Якорной улице из порта. Но уже от Приморского бульвара немногочисленные колонны красноармейцев растекались по трем направлениям: на запад, север и восток. Теперь только море связывало город со страной: морем шли подкрепления; морем эвакуировали раненых, детей и женщин; с моря по наступающему врагу вели огонь корабли флота.
Ценою жизней десятков тысяч своих солдат фашистам удалось прорваться к городским окраинам. Но здесь их остановили, а в иных местах даже отбросили назад бригады морской пехоты.
На Турецком кургане, в Корабельном поселке и Западном предместье советские моряки стояли насмерть. Гитлеровское командование бросало на штурм все новые и новые дивизии. Части, побывавшие в боях с моряками, не отводили в тыл на переформирование - некого было отводить. Но и в батальонах, оборонявших город, с каждым днем становилось все меньше бойцов. Армады «юнкерсов» день и ночь висели над морем, обрушиваясь на суда, идущие к осажденному городу.