- Разрешите? - сдержанно осведомился он.
- Да, да, прошу вас, - ответил Игорь, поднимаясь из-за стола. - Извините, но пришлось вас побеспокоить.
- Пусть вас это не смущает, - все так же сдержанно ответил Черкасов. - Необходимость. Я понимаю.
Он опустился на стул.
- Хотелось бы, Пётр Андреевич, - приступил к разговору Игорь, - узнать ваше мнение об изобретении Лучинина и обо всей этой истории с проектом для Барановского комбината. Вы ведь в курсе дела?
- Более или менее, - отрывисто сказал Черкасов, нервно поправляя галстук. - Скорее менее. И прошу меня правильно понять. Я инженер. У меня есть собственные замыслы. Смею надеяться, важные. Мне нужен покой. Государство получит больше пользы, если я эти мысли осуществлю. И не буду ввязываться в склоки.
- Но изобретение Лучинина… - начал было Игорь.
- Не признали? - быстро, с ноткой какого-то удовлетворения перебил его Черкасов и тонко усмехнулся. - Естественно. Вы знаете, что сказал по этому поводу Макс Планк? Он сказал: «Новые научные истины побеждают не путём убеждения их противников, просто эти противники постепенно вымирают, а новое поколение усваивает истину сразу».
- Выходит, надо ждать, пока мы вымрем? - улыбнулся Игорь. - А потом Лучинина признают сразу? Довольно грустная перспектива.
- Что ж делать, - невозмутимо возразил Черкасов и потрогал бородку, словно проверяя, на месте ли она. - Люди так устроены. Бертран Рассел, например, писал: «Человек является самым интересным и в то же время самым противным животным на Земле».
- Скажите, пожалуйста, - удивился Игорь. - Но он, кажется, не теряет надежду исправить человечество?
Черкасов покачал головой.
- Вряд ли. Очень уж давно следовало бы начать. Оскар Уайльд, знаете, как-то сказал: «Если бы пещерные люди умели смеяться, история пошла бы по другому пути».
«Черт возьми, он начинён изречениями, - с беспокойством подумал Игорь. - Надо, пока не поздно, выбираться из этой энциклопедии».
- Скажите, Пётр Андреевич, - спросил он, - вы видели книгу профессора Ельцова?
- Да, конечно.
- Ну и действительно, Лучинин…
- Не знаю, - отрывисто произнёс Черкасов. - Не исследовал.
Он становился необыкновенно краток, если не при бегал к чужим изречениям.
- Но это возможно исследовать?
- Элементарно.
- Понятно. Теперь история с проектом для Барановского комбината. Здесь утверждается, - Игорь указал на лежавший перед ним акт ревизии, - что туда были проданы синьки с чертежей, по которым перестраивался ваш собственный завод и которые были обнаружены в столе у Евгения Петровича.
- Чушь! - оскорблённо вскинул голову Черкасов. - Я не привык даром получать деньги.
- Но как же тогда все, это получилось?
- Весьма просто. Мы сделали оригинальный проект. Для комбината. По его техническим условиям. И кальки с него - кальки, а не оригиналы! - Евгений Петрович оставил у себя для пополнения технического архива завода. С нашими авторскими подписями, кстати говоря.
- Но подписей не оказалось, - возразил Игорь. - На них были штампы вашего завода.
- А это уж мне неизвестно, куда делись подписи, - развёл руками Черкасов.
- Но выходит, что проект вашего завода отличается от того проекта?
- Естественно, - усмехнулся Черкасов и снова потрогал бородку. - В новый проект я внёс и свои идеи.
- Тогда где же проект вашего завода?
- Его не было.
- То есть как так не было?
- Перестройка шла под руководством Евгения Петровича. На ходу. Прямо по эскизам.
- А вот комиссия утверждает, что этого не может быть. Что найденный в столе у Евгения Петровича проект - это проект вашего завода.
- Безграмотное утверждение.
Игорь улыбнулся.
- Вы так и заявили комиссии?
- Меня об этом не спрашивали, - нервно пожал плечами Черкасов.
«Ну, Виталий бы сейчас с тобой сцепился, - зло подумал Игорь. - А нельзя, нельзя. Тут надо по-другому».
- Что ж, логично, - спокойно произнёс он.
- Не правда ли? Я решил, пусть они сами, в конце концов, уточняют свои отношения. При чем тут я?
- Вполне логично, - повторил Игорь, и при этом ни один мускул не дрогнул на его лице, только чуть потемнели глаза и тяжёлый подбородок слегка выдвинулся вперёд. - Но вы разрешите, Пётр Андреевич, записать ваше мнение?
Черкасов беспокойно затеребил бородку.
- Разве это так необходимо?
- Да, конечно.
- Но мне кажется… все это дело прошлое?
- Не совсем. Ещё лучше, если вы напишете сами. В виде заявления или объяснения.
- Ни в коем случае, - поспешно возразил Черкасов, рукой как бы отстраняя от себя это предложение. - С какой стати? Вы меня вызвали. Задавали вопросы. Я только отвечал.