Я всегда в классе был самым маленьким. Даже в первом классе я был на вид младше всех. Но разве это дает им право задирать меня и смеяться надо мной?
Когда я тащился домой, глубоко засунув руки в карманы джинсов, мне вспомнились некоторые подлые проделки Тревиса. Однажды на уроке биологии он сунул мне за шиворот большой ватный шарик и сказал, что это тарантул. В другой раз он взял водяной пистолет и обрызгал спереди мои джинсы как раз перед тем, как мне надо было выходить к доске отвечать.
А все эти дурацкие подначивания? Подбил меня нырнуть в ручей Хэндлерс Крик, когда вода была всего по колено. Забросил мою кепку на крышу школы и подбил полезть за ней. Сказал, что девчачья раздевалка пустая, и уговорил прокрасться туда, хоть и знал, что там полно девчонок.
А дурачок Уилл, то есть я, всегда принимал вызов. Всегда попадался на его подначивания.
На следующий день я пришел в школу немного позднее. Шагнув в класс, я уставился на школьную доску. На ней кто-то мелом нарисовал большое дерево, на котором, уцепившись за одну высокую ветку, болтался я, а за другую цеплялся маленький зайчонок. Внизу была надпись: КТО ИЗ НИХ ТРУСЛИВЫЙ ЗАЯЦ?
Обернувшись, я увидел, что все смотрят на меня с ехидными улыбочками.
Глядя на эти ухмыляющиеся рожи, я понял, что не могу больше такого терпеть. Я понял, что должен что-то сделать. Но что?
Через несколько дней я вновь оказался в лесу. Мистер Кретчмер, наш учитель, повел класс к Хэндлерс Крик собирать насекомых для коллекции.
Когда мы шли по земляной тропе, извивающейся между деревьев, со мной поравнялся Тревис, как всегда, с ухмылкой на лице.
— А слабо тебе переплыть ручей? — сказал он.
Я закатил глаза. Ха-ха, очень смешно. Уже несколько недель не было дождей. И даже я знал, что ручей превратился просто в грязное болото.
— Я пойду вперед посмотреть, обнажилось ли дно ручья, — объявил мистер Кретчмер. — Чтобы все было подготовлено заранее. Держитесь тропы.
Наши ботинки шаркали по сухой земле. Яркое солнце палило мне затылок. Впереди столб каких-то поблескивающих белых насекомых роился над высокой травой.
Тропа извивалась по заросшей травой поляне. Я перекинул рюкзак на плечах и увидел у края поляны небольшой деревянный сарайчик.
А что это там такое лежит в траве перед сарайчиком? Я прищурился, чтобы лучше видеть.
— Эй! — я припустил бегом. — Эй!
Я остановился в нескольких футах от сарая, рассматривая лежащего человека. Он лежал на боку, неестественно вытянув руки и ноги. Его лицо закрывала маска — черная шерстяная маска. Сквозь отверстия для глаз я видел, что глаза его закатились. Видны были только белки.
— Эй! — крикнул я остальным высоким и пронзительным голосом и дико замахал руками. — Эй, айда сюда! Скорее!
Все бегом бросились ко мне. И остановились, увидев человека, лежащего в траве. После растерянного молчания раздались голоса. Все заговорили сразу.
— Он жив?
— Зачем на нем маска?
— Что с ним случилось?
— Это… эт-то мертвец, — заикаясь, произнес я. — Ну, дела… Никогда раньше не видел мертвецов.
Разинув рот, я уставился на его лицо в маске, на белки глаз.
— Скорее, сбегайте кто-нибудь за мистером Кретчмером! Надо позвать его! — закричала одна из девочек.
Но никто не двинулся с места. Наверное, мы все были слишком потрясены, слишком испуганы.
И тут ко мне протиснулся Тревис — темные глаза блестят, на губах знакомая ухмылка.
— Уилл, — произнес он громко, так, чтобы все слышали. — Уилл, а слабо тебе до него дотронуться?
— Что? — я попятился. — Дотронуться до мертвеца?!
Ухмылка на лице Тревиса стала шире.
— Да, слабо тебе стянуть с него маску и дотронуться до лица?
Вокруг воцарилась тишина. Я видел, что все взгляды устремлены на меня.
Я посмотрел на Тревиса, потом повернулся к мертвецу. Сглотнул. Сделал глубокий вдох.
— Слабо? — повторил Тревис.
Он знал, что я не смогу не ответить на его вызов. Все в классе это знали.
— Ладно, — сказал я и опять сглотнул. — Ладно, я сделаю это. Подумаешь, какое дело!
Я сделал полшага к мертвецу. Потом еще полшага. Когда я присел перед ним на корточки, некоторые из ребят ахнули.
— Неужели он правда до него дотронется? — прошептал кто-то.
— Струсит, — услышал я ответ Тревиса.
«Как бы не так, — сказал я себе. — Не струшу. Я сейчас это сделаю».
Рука моя дрожала, когда я потянулся к черной маске.
Резким движением я попытался сдернуть маску с его лица.
И тут вдруг правая рука покойника быстро поднялась и схватила меня за запястье.