«Горькие, недобрые слова», — подумала Элеонора.
— Я сожалею о том, что с ним случилось. Но ему не в чем будет меня упрекнуть, я сказала «ухожу» еще месяц назад. Л потом, что значит «ухожу»? Быть вместо мы можем по-прежнему. Просто я хотела, чтобы он не рассчитывал на меня в долговременной перспективе. Вы можете подумать, что я злая и вздорная бабач Если честно, то мне не так уж важно, что вы подумаете. Надеюсь, вы в состоянии оцепить мою откровенность как проявление симпатии. Могу ли я представить, как с ним случилась такая беда? Нет. Совершенно не представляю, кто и как мог бы это сделать. По городу ползут какие-то странные слухи о прямо-таки невероятных обстоятельствах, в которых с Дэвидом случилось несчастье. Это правда?
— Правда, — подтвердила миссис Уайтлоу и еще раз восхитилась темпераментом мисс Розенталь.
— Если меня не остановить, могу говорить без конца, — спохватилась та. — Мой отец считает: бог дал мне многое, ио не дал тормозов. Черт его знает, может, он и прав? Что вас еще интересует?
— Не вспомните, где вы были вечером девятого?
Если бы миссис Уайтлоу кто-нибудь спросил, что она j делала несколько вечеров назад, она испытала бы некоторые затруднения; пришлось бы кое-что вспомнить, восстановить цепь ничего не значащих событий, одним словом — предпринять некоторые усилия. Спроси любого из нас, что он делал три-четыре вечера назад, и далеко не все смогут ответить быстро и точно: такое удается немногим.
Нора Розенталь ответила, не раздумывая ни секунды.
— Вечером девятого, — выпалила она, — я была у подруги Флоранс Картье. Засиделись допоздна. Домой попала в начале четвертого. Отвозил меня судья Кларк.
Элеоноре стоило немалого труда, чтобы не улыбнуться. Если уж сам судья берется засвидетельствовать алиби мисс Розенталь, то Элеоноре остается только развести руками от восхищения.
— Вы часто ходите в гости? — безразлично поинтересо-. валась она. — 7
Нора Розенталь немного подумала, стараясь понять, есть ли в вопросе подвох, и, решив, что нет, посетовала:
— Очень редко. Проклятые дела! Беготня с утра до ночи, и все впустую. >
I
Элеонора могла бы спросить: пе правда ли, странно, если в гости ходят редко, а в вечер преступления оказываются именно в гостях? Но поскольку в жизни вообще немало странного, миссис Уайтлоу от вопроса воздержалась.
Она помнила, что отец Норы был компаньоном Дэвида Лоу, а также то, что Лоу погубил компаньона, погубил в финансовом смысле, и поэтому, а еще из-за того, что Лоу испортил жизнь его дочери, Сол Розенталь не мог испытывать горячей любви к нему. Элеонора с самой располагающей улыбкой, на которую была способна в жаркий, душный день во второй его половине, спросила:
— Что произошло у вашего отца с мистером Лоу?
В этот момент Элеонора никак не могла бы согласиться с тем, что у Норы Розенталь нет тормозов. Она внимательно посмотрела на детектива, оценив ее информированность, и просто, без малейшей аффектации, ответила:
— Ничего не произошло, кроме того, что может произойти между людьми, вкладывающими деньги в кое-какие дела. С той лишь разницей, что один может себе позволить роскошь гореть, а другой нет.