Майкл отпер дверь в номера и прошел прямо на балкон, где вдохнул свежий воздух и поборол подступившую к горлу тошноту. Ему понадобилась минута-другая, чтобы голова прояснилась; его мозг все еще ощущал себя как бы зараженным гнилью. Он посмотрел на узкий выступ, шедший от балкона по стене замка. Восемь дюймов ширины, не больше. На крошащихся каменных плитах держались еще барельефные орлы и головы химер. Но если он оступится или рука у него сорвется…
Теперь это все равно. Если уж идти, то надо делать это сейчас.
Он тихо перелез через ограждение балкона, поставил ногу на выступ и уцепился за глазную впалдину на лице химеры. Другой ногой он также нащупал выступ. Он замер на несколько секунд, уравновесился, а затем осторожно двинулся по выступу в ста сорока футах над землей Гитлера.
Глава 8
От дождя выступ был скользким. Ветер стал холоднее, его порывы ерошили волосы Майкла и задирали его смокинг. Он продолжал продвигаться, дюйм за дюймом, грудь его прижималась к каменной стене замка, а туфли царапали по выступу. До балкона следующих номеров было примерно тридцать футов, юго-восточный угол находился примерно восемью футами дальше. Майкл осторожно продвигался вперед, ни о чем не думая, кроме следующего шага, следующей зацепки пальцами. Он ухватился за орла, который вдруг внезапно треснул и от него посыпались крошки, в темноту падали обломки. Он удержался, прилепившись к стене, вцепившись скрюченными указательным и большим пальцами в трещинку в полдюйма шириной, пока не восстановил равновесие. Затем тронулся опять, нащупывая пальцами трещины в древних плитах, и его туфли пробовали на прочность выступ перед ним, прежде чем сделать следующий шаг. Он думал о муравье, который карабкается по боку огромного квадратного торта. За шагом следовал другой. Что-то хрустнуло. Осторожнее, осторожнее, сказал он себе. Выступ выдержал, и в следующий момент Майкл был уже у другого балкона и перебрался через ограждение. За балконными дверями занавески были закрыты, но прямо у другого конца балкона сквозь большое окно струился свет. Выступ проходил как раз под этим окном. Чтобы дойти до угла, ему нужно было пройти мимо него, а далее к расположенному выше этажу вело украшение из голов химер и геометрических фигур. Майкл прошел по балкону, сделал глубокий вдох и переступил через ограждение, снова вставая на выступ. Под руками у него было мокро, и от пота поясница стала влажной. Он продолжал двигаться, полагаясь на выступ, но не на руки, когда пробирался мимо окна; это была широкая спальня, на постели была разбросана одежда, но кровать была пуста. Майкл пробрался мимо стекла, с неудовольствием отметив, что на нем остались отпечатки его ладоней, и угол был как раз рядом.
Он стоял, прильнув к юго-восточной стене «Рейхкронена», ветер омывал его лицо, по облакам метались взад и вперед лучи прожекторов. Теперь ему предстояло расстаться с безопасным выступом и вскарабкаться на следующий ярус, используя барельеф как лестницу. В небе ворчал гром, и он поглядел вверх, рассматривая лица химер и геометрические фигуры, прикидывая, куда цепляться пальцами и носками. Ветер был врагом его равновесию, но с этим поделать ничего было нельзя. Иди дальше, сказал он себе, потому что угол был таким местом, где мужество убывало. Он вытянулся, сомкнул пальцы на одном из треугольников барельефа и стал подтягиваться. Один носок ботинка оперся на глаз химеры, а другой нащупал крыло орла. Он карабкался вверх по выступам камня, и ветер вихрился вокруг него. В двенадцати футах над шестым ярусом он уцепился пальцами за глазницы разинувшего рот демонического лица, и изо рта его вылетел в вихре перьев голубь. Майкл на мгновение застыл на месте, сердце у него колотилось, и около него, крутясь, опадали вниз перья. Пальцы у него были истерты до крови, но он еще восьми футов не добрался до выступа седьмого яруса. Он продолжил карабкаться по выщербленным камням барельефа, достал одним коленом до выступа и осторожно стал подтягиваться, чтобы встать на ноги. Выступ затрещал, и несколько обломков кладки сорвалось, но все-таки он держался более или менее прочно. Следующий балкон принадлежал номерам Гарри Сэндлера, и он добрался до него сравнительно легко. Он быстро пересек балкон, проскользнул на противоположную его сторону и — очнулся на выступе между ним и балконом Блока, который весь искрошился на куски. Оставалось только несколько обломков, между которыми зияли просветы. Самый большой просвет был около пяти футов, но из неустойчивой позиции Майкла он легко сходил за удвоенное расстояние. Ему придется прилипнуть к стене, чтобы преодолеть это.