Убился? — подумал Майкл. Или просто приходит в себя? Ответ пришел через несколько секунд: шум неистово царапающих костей. Блонди пыталась атаковать дверь.
Майкл встал и оглядел убранство своей тюрьмы. Здесь была раковина, овальное зеркало, унитаз и узкий шкафчик. Ни окошка, ни другой двери. Он осмотрел шкафчик, но ничего путного в нем не нашел. Блонди все еще рвалась сюда, расцарапывая с противоположной стороны дверь ванной. Чтобы выбраться из номеров Сэндлера, ему нужно выйти из этой комнаты и миновать сокола. В любой момент Сэндлер может вернуться; времени ждать, пока сокол устанет, не было, а шанс, что он потеряет к нему интерес, был невелик. Майкл знал, что тот чувствует в нем волка и это приводит его в бешенство. Сэндлер явно не доверял системе охраны номеров «Рейхкронена»; тонкий провод, набрасываемый им на дверную ручку перед уходом на ночь, был весьма неприятным сюрпризом для любопытствующих. Охотник однажды — охотник всегда.
Майкл проклинал себя за недостаточную бдительность. Но в его сознании все еще стояли те страшные снимки. Однако то, что он узнал сегодняшней ночью, будет бессмысленно, если он не выберется отсюда. Блонди опять атаковала дверь, ее ярость росла. Он взглянул на свое отражение в зеркале и увидел разодранный по шву пиджак. Кусок сорочки тоже был выдран, но кожа нигде не была задета. Майкл взялся обеими руками за зеркало и вытащил его из крепления. Потом он повернул его так, что зеркало смотрело от него. Он поднял зеркало на уровень лица, как щит, и пошел к двери. Когти Блонди к этому времени, должно быть, продрали ее уже на дюйм. Майкл, держа одной рукой зеркало, глубоко вдохнул и другой рукой повернул ручку и распахнул дверь настежь.
Сокол закричал и отскочил. Он увидел в зеркале свое собственное отражение. Майкл, защищая зеркалом лицо, осторожно продвигался спиной в сторону балконных дверей. Он не мог пойти на риск столкнуться с Сэндлером в коридоре; он должен вернуться в номера Чесны тем же путем, каким выходил. Наверняка Бутц со своей драгоценной сейчас уже перестали терять время попусту и ушли с балкона. Майкл услышал шипенье мощных крыльев Блонди, летевшей к нему. Сокол на лету замер рядом со своим зеркальным отражением и бешено ударил когтями в стекло. Силой удара зеркало чуть не выбило из его рук, и он сильнее сжал края зеркала своими пальцами. Блонди взлетела еще раз и еще раз ударила, не по пальцам Майкла, а в яростном стремлении убить сокола, осмелившегося вторгнуться на ее территорию. Когти снова проскрежетали по стеклу. Блонди издала высокий клекот, пролетела круг по комнате и еще раз атаковала зеркало, Майкл тем временем спиной продвигался к балкону. На этот раз Блонди нанесла по зеркалу косой удар с силой, от которой Майкл пошатнулся. Нога его зацепилась за ножку низенького кофейного столика, он потерял равновесие и упал. Зеркало выскользнуло и со звуком пистолетного выстрела вдребезги разбилось о камни.
Блонди взлетела под потолок, делая крутые повороты вокруг хрустальной люстры. Майкл встал на колени; двери балкона были в двенадцати футах. И тут Блонди завершила последний круг и ринулась на него, расправив когти, чтобы вырвать незащищенные глаза.
Времени для размышлений не было. Сокол падал неуловимым для глаза мазком смертоносного золота.
Он настиг его, распахнув крылья. Когти протянулись вниз, и загнутый клюв уже собрался было вонзиться в нежные мерцавшие шары глаз.
Правая рука Майкла вскинулась вверх, он услышал, как шов под мышкой лопнул. В следующий миг там, где был сокол, золотом взорвались перья. Он почувствовал, как когти Блонди вонзились в его предплечье, разрывая до тела пиджак и рубашку, и тут окровавленная изувеченная птица кувырком летела прочь, как порванный листок, и ударилась и стену, разбрасывая перья. Блонди осела на пол, пачкая его кровью. Окровавленная масса, бывшая ловчей птицей, дернулась несколько раз и замерла.
Майкл поглядел на кисть своей руки. Поверх мощной волчьей когтистой лапы дыбилась шерсть, а под кривыми когтями было мокро от крови и внутренностей Блонди. Мышцы предплечья бугрились под рукавом, растягивая швы. Шерсть дошла почти до плеча, и он чувствовал, как начало ломить кости, менявшие форму.